Моя (сводная) сестра

– А что делать, когда пойму, что круг общения совсем не мой? – закрутив на груди в тугой узел край простони, я вскинула подбородок и, чуть прихрамывая, прошла по направлению к ванной.

– Вырубай под корень всю херь, которая не нужна, – холодно ответил Артур и, развернувшись ко мне спиной, направился к двери.

– А что тогда прикажешь делать с вами? Вырубить? – не без ехидства бросила я ему вдогонку.

– Мы, цыпа, это твоя новая жизнь. И ты ее должна принять.

– А что, если я не хочу? Не смогу? – голос сорвался на шепот.

– Тогда умрешь, – кинул через плечо мужчина и, даже не обернувшись, исчез за дверью.

– Кто бы дал, – я покачала головой, вспоминая, как кинулась прямо под машину в надежде на то, что умру.

Прохладный душ и интенсивное растирание более-менее привели меня в тонус. После этих процедур захотелось немного пожить. Выкинув из головы все плохое, улыбаясь, я вышла из ванной, но стоило наткнуться взглядом на кучку разодранной одежды, как настроение тут же скатилось обратно на отметку «дно».

– Дерьмо, – я в банном полотенце плюхнулась на край кровати и, зарывшись пальцами в короткие волосы, уткнулась лицом в колени.

Нет, Артур прав. Прошлой жизни уже не будет. И если я хочу жить, нужно бы уже привыкнуть к новой, настоящей. К той, где для моих желаний места нету, к той, где я являюсь только игрушкой для чужих утех.

В раздумьях прошло не менее получаса.

– Твои вещи.

Я, вздрогнув, резко повернулась на голос Артура. Как они так умеют бесшумно двигаться?!

– Ты меня напугал.

Я в несколько шагов преодолела расстояние до мужчины и, забрав у него пакеты из рук, вытрясла все содержимое на кровать. – Вау, вот это да, – не смогла сдержать в голосе ехидства, – мы сегодня собираемся на бал?

Подхватив двумя пальчиками бретели красного шелкового платья, подняла его перед собой.

– Тебе лучше поторопиться. Давид недоволен тем, что столько времени приходится тратить в пустую и на тебя, – проворчал Артур и, взявшись за ручку двери, выразительно посмотрел на меня. – И помни, чем меньше ему сопротивляться, тем больше вероятность того, что ты надоешь ему скоро.

Дверь за ним закрылась.

Вот же придурок. Знает, на что давить. Но слишком долго в моей голове мысли об Артуре не задержались. Я тут же вернулась обратно к красному платью и к мысли о том, для чего оно мне может пригодиться. Параллельно с этим выцепила из общей массы вещей спортивный костюм и нижнее белье. Не сильно заморачиваясь, как все это будет смотреться на мне, переоделась. Как оказалось, все вещи были идеально подобраны по размеру. Интересно, а платье будет сидеть так же? Но проверить мне не дал оклик вошедшего Артура:

– Блядь, Алита! Сколько можно?

– Извини, – тут же отозвалась я, но через секунду пожалела, что извинилась.

– Передо мной извиняться не надо. Если тебе говорят «пошустрее», значит так и нужно делать, – он скрипнул зубами.

– Не рычи на меня, – огрызнулась я, попятившись мимо него.

– Твою мать, и угораздило же меня в это дерьмо вляпаться, – выдохнул Артур, закатывая глаза.

– Как и меня, – тут же нашлась я с ответом.

– Блядь, да ты невыносима, – чертыхнулся мужчина мне в спину.

Мои губы растянула мерзопакостная ухмылочка.

– Какая есть, – пожала я плечами и зашла в зал, где в меня тут же въелся темный взгляд Чудовища.

В комнате еще несколько человек, но я их не заметила. Все мое внимание было приковано к нему одному, сосредоточиться на чем-либо еще мне не давал его пристальный взгляд, который словно выворачивал мою душу наизнанку.

– Долго, – без какого-либо приветствия сказал Давид и кивком дал мне понять, чтобы села с ним рядом.

– Хочешь быстрее, в следующий раз сам иди, – отмахнулся Артур и тут же съежился под взглядом, которым его окатил Давид.

– Ты, наверное, плохо усекла правила, малютка? – угрожающе прошипел Давид, когда я приблизилась к нему вплотную.

Я быстро отвела от него взгляд и нечаянно посмотрела на Артура, у которого заметила выступившие капли пота на лбу и над губой. Вот дерьмо, мужчина явно напуган.

– Смотри на меня, когда я с тобой говорю, – дернул меня на себя мужчина, и я не удержала равновесие, упала к нему в ноги.

Он захватил мой подбородок и больно сцепил на нем пальцы.

– Неповиновение – это то, что я не приемлю никогда, услышала? – страшное, будто адово пламя, опалило меня его беспрекословное требование.

– Да, – хрипло выдохнула я и заметила, что вокруг нас повисла мертвая тишина.

И в этот миг поняла, что, если бы он мне сейчас перерезал горло, никто бы и пальцем не пошевелил, чтобы заступиться.

– Надеюсь, я в последний раз тебе об этом напоминаю, – он рывком поднял меня на ноги и кивнул на стул рядом с собой. – Садись и слушай внимательно. Сегодняшним вечером ты будешь гвоздем программы. Артур, начинай распределять роли. Сегодня ты за режиссера.

Я села так ровно, будто проглотила кол. Но боковым зрением при этом заметила, как Давид, расставив ноги, откинулся на спинку стула и принял расслабленную позу. Мне показалось, что все только меня и ждали. Похоже, я на сегодняшнем вечере и впрямь буду играть главную роль, только бы понять, какую.