Моя (сводная) сестра

Жар, исходящий от Давида, тут же передался мне, собираясь в полыхающее пламя где-то в районе грудной клетки. А когда язык Давида начал жестко и настойчиво таранить мой рот, пламя ухнуло вниз и обожгло бедра, распаляя во мне желание почувствовать не только язык во рту, но и член внутри себя. Я против воли, под действием феромонов, притягивающих мое тело, прильнула к Давиду в желании соприкоснуться с его мощным торсом.

– Напрашиваешься, малютка, – отрываясь от моего рта, прорычал Давид и одним рывком развернул меня к себе спиной, толкнул на кровать.

Я даже не сопротивлялась, а наоборот, чуть выставив попку, начала заигрывать с ним. Твою мать, какая же я себя презирала в этот момент. Я себе не принадлежала рядом с этим Чудовищем. Меня на время заменяла текущая по Давиду сучка, томящаяся в ожидании его члена.

Мужчина спустил с меня штаны. Сквозь бухающую кровь в висках я услышала неизбежное «вжух» расстегивающейся молнии. Прогнулась в спине по максимуму.

– Дрянь. Ведь течешь по мне, как сука, – Давид впился в мои волосы на затылке и оттянул голову назад, заставляя выгнуться еще сильнее.

– Черт, – в легких мгновенно кончился воздух, стоило его пальцам начать быстро, без предварительных ласк растирать мой и без того набухший возбуждением клитор, – Да-а-а-а-вид, – стон сорвался с губ прежде, чем я бурно кончила прямо на его пальцы.

Перед глазами яркими вспышками взорвался фейерверк. Тело свело судорогой от накрывшего меня экстаза, и я, не удерживаясь на руках, упала грудью на матрас.

– Не так быстро, сучка, – прохрипел мужчина.

По моему телу прошла волна электрического тока, когда его пальцы нырнули вглубь мокрого лона, растягивая его. Еще один стон вырвался из моего горла, когда пальцы Давида сменил его член, заполнивший меня до предела.

– Пожалуйста, – захныкала я, когда Давид ускорил темп и начал вдалбливаться в меня, касаясь головкой самой глубокой точки в моем лоне.

– Сейчас, малютка, сейчас… – голос Давида сорвался.

Вся моя сущность натянулась будто струна, еще немного, и порвется… Всплеск невообразимого наслаждения растерзал мое существо на миллиарды осколков.

Но уже через несколько мгновений я собралась обратно, вернулась в реальность, стоило Давиду оттолкнуть меня и холодно произнести:

– Приведи себя в порядок. Через час спустишься вниз, ребята тебя будут ждать.

В эту секунду почувствовала себя шлюхой, использованной клиентом. Я так и не поднялась с кровати до тех пор, пока Давид не покинул комнату. А когда услышала звук закрывшейся двери, разрыдалась в голос.

***

В салоне машины было невыносимо промозгло. Хотя, возможно, из-за того, что я чувствовала себя мерзко и грязно, меня бил крупный озноб.

– Не трясись так, крошка. А лучше возьми себя в руки и знай, что от сегодняшнего вечера, зависит твоя дальнейшая судьба, – Артур выудил из внутреннего кармана пиджака мой телефон и протянул мне.

Я, не веря в то, что наконец-то в моих руках будет хоть маленький шанс на спасение, схватила аппарат, но мужчина не спешил мне его отдавать.

– И смотри, крошка, без глупостей, – усмехнулся, разжав пальцы.

Я посмотрела на него презрительно.

– А то что? – вскинула брови.

– Не играй с огнем, крошка. Давид не простит. Из-под земли достанет.

Я вздернула подбородок и отвела от Артура взгляд. Я знала, что он не просто угрожает, а говорит правду. Но то ли безумная идиотка сейчас говорила во мне, то ли полнейшая безрассудная кретинка, я не знала, но готова была рискнуть и попробовать еще раз сбежать.

Дорога до дома показалась такой короткой, что я невольно подумала, будто тот особняк, что снимает Давид находится где-то поблизости от отцовской усадьбы.

– Алита, – прежде чем высадить меня перед воротами, Артур повернулся ко мне, – прежде чем в твой башке возникнет какая-то глупая идея… И не надо отрицать, я по твоим глазам вижу, что ты что-то замыслила. Подумай о том, к чему это все приведет.

– Я уже подумала, Артур, – я дернула ручку двери и, выскользнув из салона, громко хлопнула дверью.

– Давид приедет часа через три. Так что постарайся вести себя прилежно, крошка, – кинул на прощание Артур, поднял стекло, и джип газанул с места, оставив меня стоять у ворот в облаке пыли.

– Кретин, – процедила я сквозь зубы и, развернувшись на пятках, направилась к калитке.

Набрала блокировочный код на панели, замок щелкнул, и автоматическая дверь отъехала в сторону. Я сделала глубокой вдох и, переступив невидимую черту, оказалась на вымощенном природным камнем тротуаре, который вел к черному входу в дом.

Чем ближе подходила к дому, тем страшнее становилось от предстоящей встречи с отцом. Как я ему посмотрю в глаза? Что скажу по поводу того, где ночевала? Ах, да. Я же была у подруги. Но для отца это пустые слова. Он их не воспримет.