Моя темная сторона

Как он это делает? Боб-при-всех-трех-детях — совсем иная картина, чем Сара-при-всех-трех-детях. При Бобе дети радостно превращаются в независимых маленьких сами-себе-хозяев и с удовольствием оставляют отца в покое, пока он не придет и не предложит новое занятие. Я же обладаю могучей притягательностью рок-звезды без телохранителей. Дети сразу оказываются на мне. Типичный пример: Линус путается у меня под ногами, хныча и просясь на ручки, Люси из другой комнаты кричит: «Мам, помоги!» — а Чарли задает сорок семь сотен вопросов подряд о том, что происходит с мусором, когда его выбрасывают.

Я беру свою кружку с кофе и сажусь напротив Боба — это наше утреннее совещание. Делаю глоток. Кофе остыл. Ну и ладно.

— Ты видел записку от учительницы Чарли? — спрашиваю я.

— Нет, а что?

— Она хочет поговорить с нами о его табеле.

— Хорошо, я хочу понять, что происходит.

Он лезет в свою сумку и достает айфон.

— Как думаешь, она сможет поговорить с нами до уроков? — спрашивает он.

Я беру со стойки ноутбук и возвращаюсь на место.

— Я могу утром в среду и пятницу; возможно, в четверг, если что-нибудь передвину, — отвечаю я.

— Я могу в четверг. У тебя есть ее имейл?

— Ага.

Отправляю мисс Гэвин письмо.

— Ты идешь сегодня смотреть его игру? — спрашивает Боб.

— Нет, а ты?

— Я, скорее всего, вернусь позже, помнишь?

— Ах да. Я не могу, у меня весь день забит.

— Ладно. Просто хотелось бы, чтобы кто-нибудь из нас пришел посмотреть на него.

— Мне тоже, милый.

Я верю, что Боб совершенно искренен, однако не могу не перевести в уме его «просто хотелось бы, чтобы кто-нибудь из нас» в «хотелось бы, чтобы ты». И раз уж все шестеренки моего внутреннего переводчика завертелись, «хотелось бы» превращается в «должна». Большинство велмонтских женщин, имеющих детей возраста Чарли, никогда не пропускают детский футбол и приходят туда не ради особого статуса «хорошей матери». Просто хорошие матери так поступают. Те же самые матери объявляют исключительным событием, если какой-нибудь из отцов уходит с работы пораньше, чтобы попасть на игру. Мужчины, одобрительно вопящие у боковой линии, почитаются великолепными отцами. Отцы, которые не ходят на матчи, заняты на работе. Матери вроде меня, пропускающие игры, — плохие матери.

Стандартная доза материнской вины падает на дно моего желудка, в месиво из холодного кофе и «Лаки чармз». Не совсем завтрак чемпионов.

— Эбби может остаться и на него посмотреть, — говорю я, убеждая сама себя.

Эбби — наша няня. Она начала работать у нас, когда Чарли было двенадцать недель от роду, а мой послеродовой отпуск закончился. Мы безумно радовались, что заполучили ее. Эбби тогда было двадцать два, она только окончила колледж по специальности «психология» и жила всего в десяти минутах от нас, в Ньютоне. Она умна, добросовестна, чрезвычайно энергична и любит наших детей.

Пока Чарли и Люси не доросли до детского сада, Эбби сидела с ними с половины восьмого утра до половины седьмого вечера с понедельника по пятницу. Она меняла им подгузники, укладывала спать, читала сказки, вытирала слезы, учила играм и песенкам, купала и кормила. Она покупала продукты и убирала дом. Она стала полноправным членом нашей семьи. Не могу себе представить нашу жизнь без нее. По правде говоря, если бы мне пришлось выбирать между Бобом и Эбби, временами мне было бы трудно выбрать Боба.

Этой весной Эбби сообщила нам немыслимое: она уйдет от нас, чтобы получить в Бостонском колледже магистерскую степень по детскому образованию и воспитанию. Мы были ошеломлены, впали в панику. Мы не могли потерять ее. Так что мы пришли к соглашению: притом что Чарли и Люси будут в школе по семь часов в день, мы хотели отдавать Линуса в ясли на то же время. Это означало, что Эбби будет нужна нам только с трех до половины седьмого, а мы частично будем оплачивать ее обучение.

Конечно же, мы могли бы изучить сайт объявлений «Крейглист» и найти кого-нибудь, кто бы, возможно, нас устроил и уж точно обошелся бы дешевле. Или нанять кого-нибудь через сообщество по поиску нянь. Но Эбби уже знает наших детей: их привычки, настроения, что они любят. Она умеет справляться с расспросами Чарли, вспышками гнева Люси и никогда-никогда не забывает взять с собой Банни, куда бы ни направлялся Линус. И Эбби уже любит наших детей. Может ли «слишком дорого» стоить точное знание, что твоих детей действительно любят, когда ты не с ними?

Чарли влетает в кухню, едва дыша:

— Где мои карточки с покемонами?

— Чарли, ты все еще в пижаме. Забудь о покемонах. Иди одеваться, — говорю я.

— Но мне нужны мои карточки!

— Штаны, рубашка, ботинки. И выключи у себя свет, — велю я.

Чарли негодующе запрокидывает голову, но подчиняется и уносится обратно в свою комнату.

— Что-нибудь по дому? — спрашивает Боб.

— Ты позвонишь наладчику по поводу гаражной двери в этот раз?

— Ага, собираюсь.