Моя тюрчанка

После сорокаминутного путешествия в электропоезде по тоннелям метро, мы с моей девочкой снова поднялись в город. Сквозь пелену снега и тумана проступала стеклянная высотка бизнес-центра. Кажется, нам было туда. Можно было чуточку приободриться: вероятный работодатель Ширин арендует площадь в крупном офисном здании в самом центре мегаполиса. Так что вряд ли мы напоремся на очередных мошенников. Как показывал пример выманивающего деньги Бахрома и заклинателей духов из «Нострадамуса», жулики предпочитают обживать офисы с неприметным входом со двора или подворотни, где-нибудь в спальных районах города.

Пройдя автостоянку с рядами белых, красных, желтых, черных и асфальтового цвета иномарок, и со ступающим вразвалочку охранником, который в своем огромном – как бы раздутом – пятнистом комбинезоне казался ожившим огородным пугалом, мы через разъехавшиеся автоматические стеклянные двери вошли в холл на первом этаже офисной высотки. Здесь охранниками были мужики ростом два метра с хвостиком. С электрошокерами и с хрипящими рациями на ремне. У шести изящных секретарш за стойкой ресепшена – двух блондинок, двух рыжих, шатенки и жгучей брюнетки – беспрерывно звенели телефоны. Через турникеты, которыми были от нас отгорожены лифты, в обе стороны текли косяки клерков в белых и светло-розовых рубашках и, сообразно полу, в темных брюках или юбках. Офисный планктон просачивался на улицу, видимо, движимый желанием покурить. По углам холла красовались какие-то похожие на пихту экзотические деревца в вазонах. Да стояли автоматы с двумя десятками сортов кофе, соками, минералкой и разнообразными закусками вроде сэндвичей, чипсов и соленого арахиса. Двумя буквами «г» были расставлены черные кожаные софы. А на стенах в деревянных узорных рамах висели картины каких-то импрессионистов, больше похожие на мазню полуторогодовалого ребенка.

Я подумал: если выгорит дело с «Сочной клубничкой», моя девочка будет ходить на работу в по-настоящему шикарное место. Надо будет позаботиться о гардеробе любимой. Моей милой понадобятся белые рубашки и черная юбка; женский пиджак. Не помешает несколько пар туфель на высоких каблуках. И конечно, образ Ширин-секретарши дополнят маленькие бирюзовые сережки-гвоздики в мочках ушей. А может моя девочка решит и покраситься?.. Для меня-то моя милая была соблазнительной и без всякой косметики. Но я бы не без наслаждения глянул на Ширин, у которой губы были бы ярко-алыми от помады, на ресницах – тушь, а брови – «удлинены» черной краской.

Я мог придаться таким приятным мыслям потому, что был уверен: моя девочка с успехом пройдет собеседование. Надежда на счастливый исход дела расцвела во мне, как только мы вступили в холл офисной высотки. Такой уж я был человек, что меня, как утлую лодочку на волнах, бросало туда и сюда. То, задавленный отчаянием, я считал: единственный открытый для нас путь – это совместный суицид. А теперь в своем воображении одевал Ширин в юбки, блузки и платья; подбирал ей серьги и туфли.

Мы отметились у рыжей барышни с ресепшена, что направляемся в «Сочную клубничку», показали паспорта.

– Проходите. Семнадцатый этаж, из лифта направо по коридору. Офис семьсот два «а», – звонким голоском пропела рыжая девушка. После чего подтянутый великан-охранник пропустил нас за турникет.

Смешавшись со скопом возвращающихся с перекура клерков, Ширин и я зашли в серебристо-серый вместительный лифт. Двери закрылись, кабина с неимоверной скоростью полетела вверх. На маленьком табло красными циферками шел счет этажам: второй, третий… пятый. В лифте нас была тесная кучка человек в семь. Один моложавый клерк с волосами в геле (точно корова лизнула), в бледно-розовой рубашке с аккуратным воротничком и в светло-бежевых брюках, никого не стесняясь, громко говорил по мобильнику. Речь шла об акциях какой-то доходной компании, недавно приобретенных клерком.

Два других «белых воротничка» уткнули глаза в смартфоны. Я подсмотрел: один «товарищ» самозабвенно резался в «Сапера», а второй листал фото полураздетых девиц (наверное, на специфическом сайте знакомств). Неподвижно, с папкой под мышкой, застыл представительный старенький офисный служащий в полосатом пиджаке и с бело-серой бородкой клинышком, невозмутимый, как игуана. Дама в возрасте слегка за тридцать, раскрашенная, как тропический попугай, ни на кого не обращая внимания, опрыскивалась духами. Барыне было, очевидно, глубоко плевать, что аромат французской парфюмерии заполнил весь лифт и щипал попутчикам глаза. Парень в куртке и с гигантской сумкой – должно быть, какой-нибудь доставщик пиццы, а не менеджер – аж два раза смачно чихнул, заставив залипающего в телефон клерка на долю секунды оторваться от «Сапера».