Моя война

Оказывается, в 47 километрах от нашего ночного расположения находится город Каунас (Литва). Мы должны как можно быстрее преодолеть это расстоя­ние, занять за городом оборону и там встретить врага. Идем быстро, над нами то и дело появляются немец­кие истребители и беспощадно расстреливают нас. Снова жертвы, снова убитые и раненые. Возникают первые недоуменные вопросы: «А где же наши само­леты?», «Почему в нашем небе безнаказанно хозяй­ничают немецкие стервятники?».

Но вопросы эти остаются без ответа...

После каждого такого налета поднимаемся с зем­ли, раненых укладываем на повозки и - вперед, на за­пад...

К полудню нам навстречу стали попадаться граж­данские лица: женщины с детьми, старики и старуш­ки со скромными узлами. Перепуганные лица. Эти люди согнуты не столько от тяжести узлов, сколько от ужаса пережитого. Они рассказали нам, что бегут с разгромленных немцами пограничных застав, а их мужья и сыновья уже убиты.

Немецкие самолеты снова над нами. По команде «Воздух!» бежим на обочину дороги, падаем на зем­лю. Пытаемся сбить самолеты выстрелами из караби­нов. Естественно, тщетно. На дороге остаются очумев­шие женщины с детьми, немощные старики. Их рас­стреливают немецкие самолеты, летящие низко над землей. Дорога усеяна трупами. Много убитых и ра­неных мирных людей. А стервятники снова и снова над нами.

Память сохранила страшный эпизод: немецкий летчик низко пролетающего самолета, злорадно улы­баясь, расстреливал находящихся на дороге из... пис­толета.

К утру следующего дня вошли в Каунас. Запом­нилась река, большой железнодорожный мост и при­легающая к нему огромная площадь. По бокам пло­щади стоят красивые костелы. Спокойно проходим город и за его окраиной занимаем оборону: роем око­пы в человеческий рост, строим деревянные блинда­жи, маскируем установленные пушки, пулеметы.

Мы ждем немцев. В полдень сзади нас из города стали доноситься выстрелы, одиночные и часто по­вторяющиеся.

Командир полка посылает разведку (я служил тог­да в штабной роте связи и был свидетелем этого и пос­ледующих событий). Через некоторое время развед­чики докладывают командиру полка, что в городе из окон домов, и особенно из тех самых красивых косте­лов, стреляют по нашим войскам.

Следует приказ: «Оставить занятые позиции и вы­ходить из города!». Движемся по узким улочкам горо­да. Из окон домов бьют по нашим рядам. Опять поте­ри. Убивают помощника командира роты (если пра­вильно запомнил, его фамилия Сименута).

Он находился внутри кабины радиостанции «6 АК» (автомо­бильная, коротковолновая). Собираем раненых, уби­тых оставляем. Доходим до края улицы, которая упи­рается в площадь перед железнодорожным мостом. Из стоящего справа костела пулеметная очередь косит наших ребят. Останавливаемся. По приказу команди­ра полка к углу улицы подкатывают 76-миллиметро­вую пушку, и лично он прямой наводкой выпускает несколько снарядов по костелу. Пулемет умолкает, мы бежим через площадь к мосту и выходим из города.

На сей раз, идем на восток. Полная растерянность в штабе полка. Пробуем наладить связь с соседями, другими полками нашей дивизии. Но никто не отве­чает.

Наступает ночь. Мы где-то в лесу. Сидим на зем­ле. Справа и слева слышен гул движущихся танков, машин, мотоциклов. Разведка докладывает, что это поток немецких войск на колесах движется на восток. Кто-то говорит о том, как могли немцы так вероломно поступить. Ведь совсем недавно был подписан акт о ненападении (я тогда высказал мысль, что теперь нам надо спать одетыми... Уже тогда, в 1939 году я не ве­рил в искренность дружбы с фашистами). Еще вчера эшелоны с нашей пшеницей и нефтью торопились на Запад, в Германию. И вдруг - война!?!

Кто-то сказал, что немцы напали на нас потому, что решили помочь Молотову «построить» социализм, такой как в Германии. Действительно, незадолго до нападения Германии, Сталин освободил Молотова от должности председателя Совета Министров. А еще раньше Молотов был в Германии, встречался с Риб­бентропом. Трудно поверить в такую версию, но она прозвучала.

Наш политрук утверждал, что это только мы от­ступаем. На всех других фронтах Красная Армия ос­тановила немцев и уже бьет их на территории Герма­нии. Но и в это верилось с трудом.

Наконец, пришел рассвет, мы поднимаемся с зем­ли и движемся на восток. Рядом командир полка, его штаб. Рядом товарищи по роте. Передвигаемся молча. Дает знать о себе голод. Нет сил передвигать ноги.

Неожиданно узнаем, что мы в окружении. Нужно прорваться и вывести обоз, на телегах которого сотни раненых. Возглавил атаку лично командир нашей 23-й стрелковой дивизии генерал-майор Павлов. Он со­брал разрозненные остатки дивизии и повел нас в ата­ку. Он шел в полный свой высокий рост, одетый в ге­неральскую форму с пистолетом в руке, звал нас в бой. Как оказалось, небольшая группа немецких войск рас­стреливала нас из автоматов. А потом, испугавшись нашего неумолимого натиска, оставила свои позиции, и нам удалось выйти из своего первого окружения (их потом будет очень много...).