Моя возлюбленная сакура

Когда девушка вернулась в «Ариакэ-я», Такаси как раз жарил куриные шашлычки. Он заметил:

– Ты что-то поздно. Чем занималась?

Но мысли Мисаки витали слишком далеко, чтобы ответить что-то внятное. В голове крутились, будто хомячок в колесе, только слова Харуто.

– Мне в любви признавались…

Такаси, ошарашенный такими новостями, воскликнул:

– Тот самый, фотограф?!

Завсегдатаи наперебой отчаянно загалдели:

– Мисаки, деточка, не дай себя одурачить!

Но девушка не обратила на дядек никакого внимания и ушла на второй этаж. Ей казалось, что она не идет, а плывет по воздуху – и в итоге Мисаки споткнулась и растянулась на полу.

На следующий день девушка проснулась с температурой.

А ведь Мисаки всегда гордилась здоровьем…

«Все из-за него!» – с обидой заключила она, припомнив лицо Харуто. Наговорил ей всякого – вот она и переволновалась.

Когда градусник показал 37,8 °C, Мисаки горестно вздохнула. К ней на сегодня уже записались клиенты, поэтому пришлось выпить противопростудное и идти на работу.

В салоне она полностью погрузилась в стрижки и совершенно забыла про недомогание. Однако в перерывах между клиентами накатывала слабость, и девушка совершенно раскисала в комнате отдыха.

С уборкой вместо нее вызвался помочь один из старших коллег, так что домой Мисаки в этот день вернулась пораньше. Накупила в супермаркете у станции побольше энергетиков, проглотила дзосуй[19]