Моя вторая мама (др. вар.)

К этому времени Альберто уже успел объяснить Монике, что Ирене Монтенегро очень порядочная и хорошая женщина, а Моника в детстве боялась ее просто потому, что была глупой девчонкой и вообразила себе Бог знает что.

И действительно, теперь, когда Моника узнала, что Ирене добрая подруга ее возлюбленного, она стала смотреть на нее другими глазами. Ирене говорила с ней ласково, по-дружески. Они вместе с Альберто решили разыграть роли добрых, не помнящих зла людей. С пониманием говорили о Даниэле, горько сетуя на то, что она недопонимает, как сильно Альберто любит ее дочь.

– Конечно, Даниэла поступила глупо, – рассуждала Ирене, смотря на Монику чистыми глазами. – Но ее можно понять. Ведь она так любит тебя. Но я уверена, что она в конце концов передумает, узнав о ваших чувствах. Альберто только и говорит о тебе.

Такие льстивые слова могут растопить сердце любого. И Моника уже поверила, что перед ней не ведьма, а прекрасная фея, добрая подруга, желающая всем только добра.

В довершении всего Альберто слабым голосом стал просить Монику передать Даниэле привет от него и от Ирене. Он велел сказать, что они оба надеются, что у нее все будет хорошо. У Моники на глаза навернулись слезы: как заблуждается мама в отношении этих чудесных людей, которые забыв об обидах, желают ей добра. Моника поднялась.

– Хочу встретиться с мамой и еще раз поговорить с ней. О, как она ошибается в вас!

Девушка нежно попрощалась с женихом. Едва за ней захлопнулась дверь, Ирене прильнула к Альберто.

– Не понимаю, с чего ты взял, что Моника симпатичная. По-моему такая же уродина, как и раньше, Ирене ревновала и ничего не могла поделать с собой, хотя прекрасно понимала, что Альберто не любит Монику, а только завлекает ее в расставленные сети. Глупая дуреха! И все-таки мысль о том, что Альберто собирается официально зарегистрировать свой брак с Моникой, раздражала Ирене. Да, она понимала, что это необходимо Альберто для проведения в жизнь своих планов. Но ведь тогда ей, Ирене, придется все время терпеть Монику, строить из себя друга дома. А ей хочется совсем другой жизни.

– Не беспокойся, – нежно целуя Ирене, сказал Альберто, – Брак легко расторгнуть. Кроме того, у меня будет бесплатная служанка. Вот что ждет Монику после свадьбы.

* * *

Сердце Даниэлы, казалось, выпрыгнет от счастья, когда она увидела в верях камеры, отведенной им с Амандой, Монику. Значит, она все же любит ее.

Может быть, она поняла, что мать действовала ради ее же блага, осознала свою шибку? Но сердце тут же упало, когда Моника открыла рот и произнесла:

– Альберто такой добрый, он простил тебе все обиды. Он по-прежнему очет стать твоим другом. Он и Ирене просили меня передать тебе привет. Они оба желают, чтобы у тебя было все в порядке.

Не существовало слов, которые смогли бы ударить Даниэлу больнее, – расчет Альберто и Ирене оправдался вполне. Значит, ее дочь так ничего и не поняла, а эти мерзавцы продолжают вертеть ею, как хотят. Мало того, что она сошлась с Альберто, не хватало теперь, чтобы она стала подругой Ирене! И снова Даниэла с отчаянием ощутила, что бессильна помочь дочери, совершающей ужасную ошибку.

Все чувства Даниэлы отражались на ее выразительном лице. Моника поняла, что ее вторая мама продолжает ненавидеть Альберто. И смириться с этим она не могла – если Даниэла и дальше будет замышлять против него что-нибудь плохое, им придется стать врагами. Как это ни горько, но другого выбора нет.

– Будь ты проклят, Альберто! Будь ты проклята, Ирене! Будьте вы оба прокляты, – явственно прозвучали слова Даниэлы в наступившем молчании.

Моника молча повернулась и вышла из помещения. Даниэла расплакалась.

Видя ее слезы, Аманда сказала:

– Не расстраивайтесь. У вас есть муж, который души в вас не чает.

* * *

Хуан Антонио все больше и больше терял голову из-за Летисии. Она так умело прельщала его, что он, и не заметил, как стал игрушкой в ее руках. Умом он понимал, что нельзя поддаваться этому чувству, которое не имело с любовью почти ничего общего. Хуан Антонио прекрасно отдавал себе отчет, что любит Даниэлу и никого больше, а к Летисии испытывает сумасшедшую, бешеную страсть, перед которой отступают все доводы разума. Он вспомнил свой недавний разговор с Хансом о чувствах и женщинах. Что же, Ханс прав: иногда страсти бывают сильнее любви.

Теперь Хуан Антонио делал все, чего от него хотела Летисия. Она попросила прибавить ей зарплату, потому что ей придется платить за обучение в университете – он сделал это. И получил в благодарность горячий поцелуй.

Сегодня он вошел в контору мрачный и озабоченный – еще бы, ведь Даниэла по-прежнему находилась в полицейском участке. Как приятно было после всех этих волнений, связанных с Моникой, увидеть эффектную высокую девушку, которая смотрела на него влюбленными глазами. Она улыбалась. Это было так замечательно – Хуан Антонио уже давно не видел, чтобы люди улыбались. У всех вокруг было столько проблем...

Он просматривал документы, когда Летисия вдруг склонилась над ним: