Моя вторая мама. Том 1

Она понимала, что упрямую Джину не переубедишь, и боялась, что кончится все это плохо. Даниэла вспомнила об Альберто. Она представила себе, как плохо ему в тюрьме, и ей стало жаль бывшего мужа. Да, он страшно обманул ее, но ей казалось, что в нынешних страданиях Альберто есть и доля ее вины. Сердце ее сжалось от предчувствия беды. Каким-то загадочным образом ее мысли передались Джине, которая завела разговор об Альберто. Даниэла призналась, что боится его мести.

– Перестань, что он может сделать? – махнула рукой Джина. – Да и когда еще он выйдет на свободу!

– Все равно мне страшно. Я не хочу, чтобы кто-нибудь разрушил мое счастье. – На глазах Даниэлы выступили слезы.

Джина опустилась на корточки перед сидевшей в кресле подругой и попыталась успокоить ее. Но та заплакала еще сильнее.

– Расскажи мне, в чем дело, чтобы я могла поплакать вместе с тобой, – сказала Джина.

– Понимаешь… Я ужасно люблю Хуана Антонио и не знаю, что будет, если все окажется не так, как я предполагала.

– С какой стати? Все будет прекрасно.

– А вдруг… Нового удара я просто не выдержу. Если из нашего брака с Хуаном Антонио ничего не выйдет, я не знаю, что сделаю с собой!

В это время Хуан Антонио играл с Моникой в ее комнате. Запыхавшись, девочка плюхнулась на кровать. Отец сел рядом с ней.

– Папа, а я могу взять к себе фотографии мамочки? – вдруг спросила Моника.

– Конечно, – кивнул Хуан Антонио. – Только зачем? Даниэле они не будут неприятны.

– Просто я хочу, чтобы они были у меня, – объяснила ему дочь.

– Хорошо, тогда завтра забери их.

Довольная Моника кивнула. Хуан Антонио погладил ее волосы.

– Знаешь, Моника, я хочу сказать тебе спасибо. Ты умница. Я счастлив и люблю тебя больше, чем когда-либо.

Девочка радостно засмеялась и обхватила его шею руками.

После очередной встречи с Хустино Долорес вернулась домой поздно. Мануэль, который уже начинал волноваться, встретил ее на пороге.

– Где ты была, мама?

Долорес серьезно взглянула ему в глаза и, решив, что пора сообщить сыну правду, сказала:

– Я встречалась со своим женихом.

– Что? – раздраженно переспросил Мануэль.

– Да, да, у меня есть жених. Его зовут Хустино.

– Мама, перестань, ради Бога. Всему есть предел.

– Послушай, что тебе от меня надо? – возмутилась Долорес. – Не вмешивайся в мою личную жизнь. Ты что, решил контролировать меня? «Где ты была, мама?» – передразнила она сына. – Хватит, с меня довольно.

Она пошла к себе в комнату. Мануэль пожал плечами и задумался. Поведение матери серьезно беспокоило его.

Глава 34

Херардо заехал к Каролине. Она шепнула ему, что хочет поговорить с матерью, и он позвал Эдуардо и Фико погулять. Неразлучные друзья с радостью согласились. Голова у Лалито была забинтована, и Херардо сказал:

– Ничего, через несколько дней все заживет.

– Заживет-то заживет, но я не собираюсь прощать это бабушке, – твердо сказал мальчик.

Херардо стал убеждать его, что Аманда и сама уже раскаивается. Он напомнил, как она переживала, что подняла руку на внука. Фико слушал их разговор очень внимательно. Ему эта тема была близка, как никому другому.

– А с моим отцом все хуже и хуже. Он бьет меня каждый день, – пожаловался приятель Эдуардо.

– Слушай, – остановился Херардо. – Хочешь, я поговорю с ним?

– Нет, нет, – замахал на него руками Фико. – Тогда он разозлится еще больше.

Херардо переживал за обоих мальчиков, но что он мог сделать для Фико?

– Я хочу, чтобы ты поскорее женился на моей маме, – дернул его за рукав Лалито.

– Я тоже, но придется немного подождать. Ты же знаешь, маме надо сначала оформить развод.

Лалито кивнул и, набравшись смелости, задал вопрос, который уже давно вертелся у него на языке:

– Херардо, а я могу… Я могу называть тебя папой?

Адвокат обнял мальчика и сказал:

– Конечно, Лало.

– Спасибо тебе.

– Нет, Лалито, это я должен благодарить тебя. Я счастлив, что ты этого хочешь.

Херардо посмотрел на Фико, стоявшего в задумчивости, и, представив себе, что творилось у того в душе, предложил:

– Знаешь, Фико, если Лалито будет называть меня папой, то для тебя я могу быть дядей.

– Правда? – обрадовался Фико.

– Ну конечно. Ты хочешь иметь такого дядю, как я?

– Еще бы! – засмеялся мальчик.

Аманду нельзя было узнать. Она была раздавлена случившимся и не могла себе простить того, что сделала. Временами ей хотелось наложить на себя руки. Каролина, наоборот, отошла от потрясения, видя, что с Эдуардо ничего страшного не произошло. И теперь, глядя на убивавшуюся Аманду, она жалела мать.

– Мама, перестань, на тебя страшно смотреть.

Аманда плакала, не переставая.

– Лучше бы я умерла. Кому я нужна? – твердила она.

– Во-первых, мне, я твоя дочь.

Но мать отмахнулась от нее:

– Я только и делаю, что отравляю тебе жизнь. Что же это со мной? Во мне сидит какой-то злобный бес.

Каролина подошла к ней и взяла за руки.

– Мама, я обещаю, что забуду обо всем, если ты пообещаешь перемениться. Но только действительно стать другой!

– Ах, Каролина, – произнесла Аманда, прижимаясь к дочери.