Моя вторая мама. Том 1

Несколько раз Альберто вызывали на свидания. Однажды приходила Даниэла, но он повел себя с ней как последний дурак. Сейчас он понимал это, но тогда… Тогда только одно чувство – чувство бешеной злобы на Даниэлу владело им, и он не сумел сдержаться… Она испугалась. Она была разочарована. Она надеялась, что он раскаивается, а он чуть не переломал ей пальцы, в бешенстве прижав их к прутьям решетки. Даниэла ушла, а с нею (теперь он это понимал) и его последний шанс избежать суда. Иногда его навещал Гонсало. Он обещал найти адвоката, что было совсем непросто, учитывая, что банковский счет Альберто был заморожен. В конце концов он все-таки нашел его, но адвокат, изучив дело, вроде бы заявил, что тут он бессилен. Поначалу Гонсало еще пытался ободрить приятеля, подолгу беседовал с ним, обсуждая различные варианты освобождения, но постепенно визиты его становились все короче, а тон все холоднее и раздражительнее. Альберто злился и упрекал его, но при этом боялся переборщить, ибо Гонсало был той последней и единственной нитью, что связывала его с внешним миром и пока еще давала надежду…

– Как ты думаешь, сколько лет получит Альберто? – Даниэла рассказала Джине о ночном визите Гонсало, и мысли ее невольно переключились на мужа.

– Не знаю… – тон у Джины был равнодушный. – Надеюсь, что много.

Они сидели у Даниэлы в гостиной, разглядывая эскизы последних моделей. Наконец Джина отложила листы с эскизами, встала и сладко потянулась всем телом. Критически оглядев себя, она жеманно вздохнула и подмигнула Даниэле:

– Плохо наше дело, подружка… Если уж этот выродок Гонсало возомнил себя с тобой чуть ли не Казановой… А вообще надо смотреть, кому отпираешь дверь, особенно по ночам. Я тебе об этом говорила…

Даниэла пожала плечами. Ответить было нечего: Джина была совершенно права. Но трудно все время быть начеку, особенно если жизнь не приучила тебя к этому. Трудно и не хочется терять веру в людей, пусть даже какой-то человек и стал причиной твоего несчастья. Все это Даниэла могла сказать подруге, но предпочла промолчать. Среди множества достоинств, которыми обладала Джина, не нашлось места для снисходительности и христианского всепрощенчества. Врагов Джина ненавидела так же беззаветно, как любила друзей. Слова о том, что Альберто, быть может, раскаивается, а Гонсало, быть может, неправильно истолковал какой-нибудь взгляд или жест Даниэлы, были для нее пустым звуком и могли только вызвать очередной взрыв негодования.

– Думаю, нужно рассказать все Фелипе и Херардо, – сказала Джина. – Мы с Фелипе идем сегодня в кино. Я ему как раз и расскажу.

– Зачем? – Даниэла встала с дивана. – Это только все осложнит. Я не думаю, что Гонсало опять сюда явится…

– Всегда лучше быть уверенной. Послушай, а где Дора? Неужели отпросилась?

– У нее появился парень. Я отпустила ее на сегодня, Она и так столько работает…

– Нам нужно брать пример с твоей служанки, – заявила Джина. – Надо привести в порядок наши сердечные дела.

– У меня нет никаких сердечных дел.

– Не передергивай. Ты знаешь, о чем я говорю.

– Ах, Джина, я предпочитаю не думать об этом.

– А я только об этом и думаю! И мне кажется, что скоро я повстречаю своего принца…

– А как же Фелипе? – засмеялась Даниэла.

– А что Фелипе? – Джина подняла брови.

– Ты больше не любишь его?

– Люблю… Но не уверенна, что буду любить его вечно!

– Джина, Джина… кто тебя поймет?

В дверь позвонили.

– Ты кого-нибудь ждешь? – с удивлением спросила Джина.

– Херардо собирался зайти, – ответила Даниэла.

Джина заговорщически улыбнулась и пошла открывать.

Херардо, узнав о том, что случилось вчера вечером, предложил разыскать Гонсало, но Даниэла отговорила его. Джина в конце концов поддержала подругу и, вспомнив о кино, стала прощаться.

– Может, пойдете с нами? – на всякий случай спросила она от самых дверей.

Даниэла покачала головой:

– Нет настроения для кино…

– У меня тоже… – Херардо замялся. – Я лучше побуду с Даниэлой… Если ты не против, Дани.

– Я не против… – засмеялась Даниэла.

– Только ради Бога… – Джина скорчила назидательную гримасу. – Ради Бога, подруга, не вздумай обручиться с ним до круиза! Вдруг на теплоходе нам встретится что-нибудь получше!

Хохоча, Джина вышла из квартиры. Даниэла улыбнулась ей вслед. Что с ней поделаешь, с этой Джиной. Ее нужно или принимать такой, какая она есть, или не принимать вовсе. Искренне желая счастья подруге, Даниэла в глубине души понимала нерешительность приятеля Джины – Фелипе. Непросто это – связать жизнь с таким ураганом, как Джина. Бог знает, что ей взбредет в голову в следующую минуту. И все-таки самой себе она не хотела иной подруги. Только Джина могла быть такой внимательной, неунывающей, самоотверженной в тяжелые моменты жизни. Только с Джиной Даниэла чувствовала себя уверенной теперь, когда обман и предательство надломили ее жизнь и обожгли душу…

– Не знаю, что бы я делала без Джины, – призналась она, взглянув на Херардо. – Только она и способна поддержать меня в такое время…

– Я ей завидую… – кивнул Херардо. – И восхищаюсь ею.

– Ты не знаешь, на сколько лет могут осудить Альберто?