Моя вторая мама. Том 1

Джина и Ханс сидели на бортике бассейна во дворе гостиницы, опустив ноги в воду. Джина была непривычно молчалива. Чем ближе был день расставания, тем серьезнее задумывалась она о своей жизни. Что ждало ее в Мехико? Фелипе, больше увлеченный ипподромом, чем ею – Джиной? Вечная неопределенность их отношений. Ссоры, примирения и… уклончивый взгляд Фелипе в ответ на любую попытку заговорить о женитьбе. Она уже не молода, ей пора иметь семью, детей. А Фелипе, хотя и почти одного с нею возраста, все никак не перебесится. Все считает, что слишком молод для брака. Джина чувствовала, что заводится. Зная свою импульсивность, она стремилась не принимать серьезных решений в таком состоянии. Господи, если бы у нее было время разобраться! Но Ханс уедет, если она ему откажет, и, может быть, они никогда больше не увидятся. А если она примет его предложение… Но вдруг Фелипе там, в Мехико, раскаялся за время ее отсутствия и только и ждет ее возвращения, чтобы попросить выйти за него замуж?

Джина, вздыхая, отгоняла от себя эти мысли. Ханс, заметив ее состояние, пытался развлечь Джину, расспрашивая о ее жизни…

– Я росла в бедной семье, – сказала Джина. – Нет, нищими мы тоже не были. Но и позволить себе многого не могли.

– Вы сами пробивались в жизни… – констатировал Ханс.

– И с большим трудом. Мы с Даниэлой жили на одной улице…

– Вы с детства дружили?

– Да. Учились в одной школе. Потом она поступила в университет на факультет дизайна, а я стала изучать маркетинг. Она всегда была самой умной из нас двоих. Основала свой Дом моделей и стала самым известным модельером в Мексике.

– Вы гордитесь вашей подругой…

– Да, Ханс, я ее очень люблю. Она мне всегда помогала. Она очень добрый и благородный человек, а меня иногда заносит… Ладно, лучше расскажи мне о Германии. Ты живешь в столице?

– Нет, я живу в небольшом городе под названием Герланген. Это очень красивый и тихий город.

– Герланген? А где это?

– Недалеко от другого города – побольше. Он называется Нюрнберг.

– Господи, Ханс, для меня это – китайская грамота… – Джина запрокинула голову и посмотрела на небо. Герланген… Нюрнберг… Это же другое полушарие. Это так далеко от ее родной Мексики. Неужели она сможет туда уехать? Собственно, в своей способности уехать куда угодно Джина не сомневалась. Но выдержит ли она там хотя бы месяц? Ханс такой хороший, внимательный, добрый… Джина уже достаточно пожила на свете, чтобы понимать: такие люди, как Ханс, встречаются нечасто. Для женщины это подарок судьбы, если ее полюбит такой человек. Но… что же делать? Сердцу не прикажешь… А с другой стороны, огорчить Ханса, согласиться, а потом обмануть его ожидания, Джина не хотела. Он этого не заслужил…

– В Герлангене у меня красивый дом с большим садом, – сказал Ханс, – у меня друзья, солидный счет в банке и хорошая работа. Но я одинок, Джина…

– Я понимаю, Ханс… – Джина встала и пошла по бортику бассейна.

Ханс нагнал ее.

– Вы тоже одиноки, Джина, – сказал он. – Мы могли бы объединить наши жизни…

Джина остановилась и обернулась к Хансу.

– Неплохая мысль! – улыбнулась она и, обняв немца, поцеловала его в щеку.

– Я тебе рассказала о себе. Теперь твоя очередь, – сказала Даниэла.

– Хорошо, – Хуан Антонио ненадолго задумался. – Ты уже знаешь, что я вдовец… что у меня дочь, которой десять лет… и что мы с Иренэ были… ну, в общем, ясно…

– Ты овдовел чуть больше месяца назад, – перебила его Даниэла, – но мне кажется, ты знаешь Иренэ значительно дольше…

– Что ж… верно. Мне казалось, мы были счастливы с Лусией – моей женой… Она была прекрасная женщина… Но, оказалось, было нечто, чего она не могла мне дать. И тут возникла Иренэ. Красивая, страстная… Но интересовали ее только мои деньги. Поначалу она ловко разыгрывала страсть, но вскоре мне все стало ясно.

– Мы оба с тобой стали жертвой обмана, – сказала Даниэла. – Но теперь это, слава Богу, в прошлом…

– Да. А Моника сразу раскусила Иренэ. Она и слышать о ней не хочет.

– Ты не должен был оставлять дочь одну. Она только что потеряла маму. Представляю, как она мучается.

– Конечно, – согласился Хуан Антонио, – но Иренэ настояла…

– Монике, наверное, очень плохо сейчас без тебя…

– Не знаю, вероятно…

– Как не знаешь?! – Даниэла с удивлением взглянула на Хуана Антонио. – Разве ты не звонил ей с «Норвея»?

– Н-нет… – смутился Хуан Антонио. – Честно говоря… не звонил.

– Ты должен быть более внимателен к своей дочери, – в голосе Даниэлы послышался упрек. – В такой момент ее нельзя оставлять одну. Какой же ты отец?

– Зато я теперь вижу, что ты будешь для нее замечательной второй мамой, – целуя Даниэлу, сказал Хуан Антонио.

Вечером в ресторане гостиницы они собрались наконец все вместе.

– Мы с Хансом весь день проговорили, – сказала Джина. – Вы, вероятно, тоже.

– Да, – подтвердила Даниэла, – Хуан Антонио рассказывал мне о своей жизни, а я ему о своей.

– Надеюсь, ты не сказала ему правды? – ужаснулась Джина.

– Как раз наоборот. Все, как на духу!

– И ты не сбежал от нее в ту же секунду?! – обратилась Джина к Хуану Антонио.