Моя желанная западня

– А ты зачем вернулась-то – никак забыла чего? – Старушка сощурила на Софью хитрый глаз и закивала: – Вижу, забыла. Вот тебе и молодежь: память-то тоже никудышная. Ты кто такая – из СОБЕСа, что ли? Непохоже. Да и знаю я их всех. И не знакомая соседа. Тоже бы знала, если бы у Мишани кто завелся. Тогда кто ты и чего ищешь? Из полиции, что ли? Так они вчерась целый день здесь проторчали.

– Вы знаете, что произошло?

– А то! Да вся деревня уже в курсе. Полиция кого только ни расспрашивала. Меня тоже, – погордилась старушка. – И я рассказала им все. Но они власть, а ты-то кто такая?

– Я частный сыщик, – призналась Софья и показала удостоверение.

– Не может быть! Разве баба может быть сыщиком? Ну ладно в полиции с бумажками, но сыщиком…

– Эта баба перед вами.

– Ну и дела! – Старушка даже щуриться перестала, разглядывая Софью широко раскрытыми голубыми глазками, словно какую диковинку. – Что с тобой поделаешь, тогда спрашивай. Расскажу, что вспомню.

– Меня интересует прошлая неделя, с третье на четвертое июня. То есть с пятницы на субботу, с двенадцати до часу ночи. Вы возле дома Северова никого не видели? Может, кто крутился?

– Да зачем кому-то тут по ночам крутиться?

– Могли что-нибудь подбросить, – теряла терпение Софья, чувствуя, как потихоньку наливается злобой к этой въедливой старушонке. Она терпеть не могла, когда отвечают вопросом на вопрос, и уже представляла, как соседка передает их разговор Северову. Что он подумает о Софье? Да какая теперь разница!

– Если бы подбросили, Мишаня бы уже давно нашел. Он глазастый: все видит, все знает. Хоть иногда и придуривается незнающим. Потому как легче прожить, когда в чужие дела нос не суешь, иначе оторвут ненароком. А той ночью я ничего не видела, спала крепким сном. Так и сказала полиции.

Софья поднялась. Старушка тоже вскочила, засуетилась:

– Никак уходить надумала? А я тебя чайком побаловать собралась. Пойдем, у меня варенье клубничное – ты никогда такого не пробовала. Ну же! Уважь старушку-то. Может, я еще что припомню. Пойдем-пойдем, не сомневайся, – махнула она рукой, зовя за собой, и засеменила к калитке, не оглядываясь, словно знала, что Софья теперь последует за ней как привязанная.

«Ну и хитрющая ты, бабулька! Хорошо, будь по-твоему», – подумала Софья и поплелась за старушкой.

Через пять минут они уже пили мятный чай с сухариками и наивкуснейшим клубничным вареньем. Софья оглядывала небогатые хоромы и почти не слушала хозяйку, думая о своем.

Неужели ей хочется проверить наличие или отсутствие алиби Северова лишь потому, что она – а это уже очевидно, так как подобного с ней не приключалось уже давно, – влюбилась?

А если Софья ошибается? Если бы! Сердце-то так и тает от одной лишь мысли, что на свете есть он! Софья даже глаза закрыла на мгновение, чтобы остановить головокружение.

– Так вот, – продолжала старушка свою историю. – Дом-то его не вровень с моим, а немного поодаль, в глубине участка, и окна в мой сад выходят. Так что по вечерам такая красотища, хоть всю ночь гуляй: светло как днем. Он-то, когда дома, так поздно ложится. И как света не жаль, ведь это же деньги! Да что ему деньги, он мужик справный. И чего, спрашивается, в бобылях ходить? Давно бы уж женился… Слушай, а ты бы ему могла понравиться. И красивая, и умная. А он ни за что с глупой не станет жить, потому как сам мужик высшего полету. Одно слово – летчик. Было бы мне лет на тридцать поменьше, точно бы его окрутила. Счастлива та, кто за него пойдет. С прежней-то ему несладко пришлось: ревновала не только к бабам, но и к работе. А что за мужик без работы? Ни то ни се и вообще – прости, Господи! – черт знает что. А Мишаня-то наш и умный, и видный, а уж какой работящий, так только поискать, да не найдешь. Хочешь, сосватаю? Ты мне очень приглянулась. Не люблю болтливых баб – слова не дадут сказать. И мелют, и мелют о своем, словно только они на свете и существуют, другим и рта не дают раскрыть.

– А в ту ночь в саду было светло?

– Не просто светло, а светло как днем. Выходит, что он точно был дома.

– Вы же сказали, что крепко спали, – усмехнулась Софья.

– Я и сейчас говорю: сплю крепко. Но часто просыпаюсь. Чтобы в туалет сходить, благо он в доме, не то что раньше. Это мне сынок подарок сделал… Так вот, о чем это я? Ах да! Несколько раз вставала по нужде и радовалась, что электричество экономлю, потому и так было светло: спасибо Мишане и его бессоннице!

Обратно Софья ехала с легким сердцем.

Глава 10 Дамочка с пушкой или тетка с гаубицей

Липатов, круглолицый полноватый рыжеволосый мужчина лет тридцати пяти, разглядывал визитку Софьи, словно не пойми что, случайно оказавшееся в его руках. Почти бесцветные густые брови взлетели выше, чем требовали приличия для изучения самого несусветного документа, на мгновение зависли в недоумении, затем снова вернулись в исходное положение.

– Не думал, что коровы летают, – пробормотал он.

– Вы что-то сказали?

– Нет-нет, ничего. Это я так, про себя.