Моя жизнь

Я пригласил лидеров Конгресса в Белый дом, разъяснил им ситуацию и попросил о поддержке. Все, включая Боба Доула и Ньюта Гингрича, вполне обоснованно назвавшего мексиканскую проблему «первым кризисом XXI столетия», пообещали мне ее предоставить. Пока Рубин и Саммерс проводили работу в Капитолии, мы заручились поддержкой Пола Сарбейнса, сенатора от штата Мэриленд, сенатора Криса Додда и сенатора-республиканца Боба Беннетта из штата Юта — очень умного консерватора старой закалки, который быстро понял, к чему может привести бездействие, и поддерживал нас на протяжении всего кризиса. Нас поддержали и несколько губернаторов, включая Билла Уэлда из Массачусетса, который очень внимательно следил за тем, что происходило в Мексике, и Джорджа У. Буша из Техаса — штата, который наряду с Калифорнией пострадал бы больше других в случае краха мексиканской экономики.

Несмотря на обоснованность нашей позиции и поддержку Алана Гринспена, к концу месяца стало ясно, что нам не удастся убедить Конгресс. Настроенные против НАФТА демократы были уверены, что пакет финансовой помощи — это уж чересчур, а новые конгрессмены-республиканцы демонстративно его отвергали.

К концу месяца Рубин и Саммерс стали склоняться к тому, чтобы действовать в обход Конгресса, выделив деньги для Мексики из Валютного стабилизационного фонда, созданного в 1934 году, когда Америка отказалась от привязки доллара к золотому стандарту, и использовавшегося для уменьшения колебаний валютных курсов. В нем аккумулировалось около 35 миллиардов долларов, и министр финансов имел право использовать его с одобрения президента.

Двадцать восьмого января, после того как Рубину позвонил министр финансов Мексики, сказавший, что дефолт неминуем, так как на следующей неделе им предстояло выплатить миллиард долларов по тесобонам, потребность во вмешательстве Америки в ход событий стала еще более очевидной.

Кульминация наступила вечером в понедельник, 30 января. Финансовые резервы Мексики снизились до 2 миллиардов долларов, а курс песо за день упал еще на 10 процентов. В тот вечер Рубин и Саммерс прибыли в Белый дом, чтобы встретиться с Леоном Панеттой и Сэнди Бергером, курировавшими этот вопрос в Совете национальной безопасности. Рубин заявил им совершенно прямо: «У Мексики, чтобы выжить, осталось примерно 48 часов». Позвонил Гингрич, чтобы сообщить, что, если и удастся провести решение о предоставлении пакета помощи, на это уйдет не менее двух недель. Еще раньше то же самое говорил Доул. Они, а также Том Дэшл и Дик Гепхардт пытались убедить Конгресс, но противодействие было слишком сильным.

Я вернулся в Белый дом с акции по сбору пожертвований около 11 часов вечера и прошел в кабинет Леона, где и узнал эту нерадостную новость. Рубин и Саммерс еще раз вкратце описали возможные негативные последствия мексиканского дефолта, а потом сказали, что нам необходимо «только» 20, а не 25 миллиардов долларов, поскольку директор Международного валютного фонда Мишель Камдессю заявил, что в случае, если Соединенные Штаты поддержат Мексику, МВФ выделит ей еще почти 18 миллиардов долларов помощи. Вместе с небольшими суммами, которые предоставят другие страны и Всемирный банк, пакет помощи Мексике мог бы составить почти 40 миллиардов долларов.

Хотя Сэнди Бергер и Боб Рубин считали, что нужно действовать, они вновь упомянули о связанном с этим риске. Недавно опубликованные в газете Los Angeles Times результаты опроса общественного мнения показали, что против финансовой помощи Мексике выступают 79 процентов американцев, аза— только 18 процентов. На это я ответил таким образом: «А через год, когда у нас будет еще один миллион нелегальных иммигрантов, потоки наркотиков из Мексики и множество безработных по обоим берегам Рио-Гранде, они спросят меня: “А почему вы ничего не сделали?” И что я им скажу? Что был опрос общественного мнения, по данным которого 80 процентов американцев были против? Мы должны действовать». Совещание продлилось всего около десяти минут.

На следующий день, 31 января, мы объявили о предоставлении Мексике помощи из средств Валютного стабилизационного фонда. Соглашение о предоставлении займа было подписано через пару недель в Министерстве финансов, вызвав бурю протестов в Конгрессе и ворчание наших союзников по «Большой семерке», которые были расстроены из-за того, что директор МВФ выделил для помощи Мексике 18 миллиардов, не получив предварительно их согласия. Первый транш был предоставлен в марте, после чего деньги выделялись регулярно, хотя ситуация в Мексике еще несколько месяцев оставалась критической. К концу года, однако, инвесторы вернулись на мексиканский рынок, и резервы иностранной валюты начали расти. Эрнесто Зедилло проводил обещанные реформы.