Моя жизнь

Как только я получила от Лени вызов в Норильск на работу, я уволилась с макаронной фабрики, с кондитерской и с винного завода, чтобы быть свободной, когда Леня за мной приедет. В конце сентября 1946 года я получила телеграмму: «Еду таким-то пароходом». Шли уже последние пароходы. Ленин пароход приходил вечером, уже в темноте. Я надела парижское пальто под мех, взяла паспорт и пошла на берег. Подходит пароход, весь светится. Двое сходней, по сторонам стоят офицеры с солдатами КГБ и проверяют паспорта. Вижу, часть людей ставят в сторонку под надзор солдат. Выходит уже последний пассажир, свет на пароходе погас, Лени нет. Вдруг слышу: «Я здесь». Я бегом на пароход. Он говорит: «У меня нет паспорта, в Дудинке не хватило бланков для паспортов, и надо было ждать недели две, навигация кончится, и вообще я ждать не хотел». Что делать? Он тоже видел солдат. Будь что будет. Я пошла вперед с независимым видом и держа свой чистый паспорт впереди себя, Леня, как мой носильщик, сзади со своим чемоданом. Пока обалдевший (от количества паспортов, которые он проверил) офицер смотрел мой паспорт и я своим широким пальто застила ему свет, Леня тихонько проскользнул, и мы, смеясь, пошли ко мне домой. Паспорт ему выдали в Красноярском отделении Норильлага. Мы должны жить в Норильске, он как ссыльнопоселенец, а я с ним.