Моя жизнь по соседству

Удивительно, но я совершенно не стесняюсь. Я теряю терпение. Его поцелуи все ниже, и с моих губ срывается вздох удовольствия, словно Джейс исследует каждый дюйм моего тела.

– Джейс…

– М-м-м? – Губами Джейс касается одной моей груди, кончиками пальцев – другой. Легонько, а у меня мурашки по телу.

– Джейс, я хочу… Пожалуйста!

Глаза у Джейса сонные, но изумленные. Он внимательно смотрит на меня.

– Знаю. Знаю и тоже хочу. Но не так. Не в спешке. Не без… – Он осекается. – Не так. Боже, Саманта, посмотри на себя!

Джейс смотрит на меня так, что я чувствую себя самой прекрасной девушкой на свете.

– Оторвать взгляд не могу, – хрипло шепчет он. – Но мне нужно идти.

Глубокий вдох. Джейс застегивает мне ночнушку и целует в шею.

– Джейс, а ты… Ты когда-нибудь?..

Я чувствую, как он качает головой, потом отрывается от меня и заглядывает в глаза:

– Нет, никогда. Однажды едва не случилось. С Линди. Но в последний момент… Я просто не смог. К ней я никогда не испытывал того, что чувствую при одном взгляде на тебя. Так что нет, у меня никогда не было.

Я прижимаю ладонь к его колючей щеке:

– У меня тоже.

Губы Джейса изгибаются в улыбке, он касается ими моей ладони:

– Тогда нам правда нужно время. Ну, чтобы… – Он тяжело сглатывает и закрывает глаза. – Порой я смотрю на тебя и не могу даже соображать. Нам нужно время, чтобы разобраться в этом вместе.

– Ладно. – Я вдруг смущаюсь. – Ну…

– Обожаю то, как ты вся розовеешь, когда стесняешься, – шепчет Джейс. – Вся целиком. И уши. И коленки. Небось, и пальцы ног полыхают.

– И никак это не остановишь. – Я краснею еще гуще.

– Знаю. – Джейс медленно слезает с меня и с моей кровати. – Я и не хочу останавливать. Обожаю, когда ты краснеешь. Мне пора идти! Ты во сколько сегодня вернешься?

Нельзя, нельзя тащить Джейса обратно. Нужно думать о другом.

– Ну… У меня двойная смена в «Завтраке на палубу!». Значит, около трех.

– Ясно, – вздыхает Джейс. – Жаль, магазин сегодня работает допоздна. Я вернусь в районе семи. Буду скучать целый день.

Он открывает окно и вылезает. Я, зажмурившись, касаюсь шеи там, где он целовал.

Я девственница. Джейс, видимо, тоже. На курсе валеологии я слушала лекцию о половом акте. Я смотрела фильмы для взрослых. Я слышала, как Трейси бахвалится тем, сколько раз в день они с Флипом этим занимаются. Я читала книги с пикантными сценами. Но я столько всего не знаю! Инстинкт возьмет свое? Приятно будет сразу или нужно войти во вкус, как с вином и сигаретами? В первый раз больно или почти нет? Я должна купить презервативы или их купит Джейс? Таблетка ведь действует далеко не сразу? В смысле, предварительно их нужно пить целый месяц? А рецепт можно взять у доктора. Моему доктору слегка за восемьдесят. У него закрученные вверх усы, из ноздрей торчат волосы. В свое время он был педиатром моей мамы.

Жаль я не могу расспросить маму, но только представить ее лицо в этом случае страшнее, чем не знать ответов. Поговорить бы с миссис Гарретт. Но… в конце концов, Джейс – ее сын, а она не сверхчеловек. Получится странно. Очень странно. Речь о том, чего я очень хочу, но сама начинаю паниковать, пока не вспоминаю человека, которому доверяю больше всех на свете. Джейсу! Он прав на сто процентов – мы разберемся в этом вместе.

Глава 25

Из «Завтрака на палубу!» я возвращаюсь на гудящих ногах, пропахшая беконом и кленовым сиропом. Мама оставила коротенькую записку на стикере: «Пропылесось гостиную». Задание я игнорирую, ведь на паласе еще видны полосы от предыдущей уборки. Звонит телефон, но это не мама, а Энди.

– Саманта, можешь к нам зайти? Мама заболела, папы нет дома, а я… У меня свидание с Кайлом. Не посидишь с младшими, пока Джейс не вернется? Дафф с пеленками не дружит, а у Пэтси жуткая сыпь. Такая, которую лечат специальным кремом. У нее вся попа и ножки в прыщиках.

О детской сыпи я ничего не знаю, но обещаю прийти без промедления.

У Гарреттов непривычная суматоха.

– Мама наверху, отдыхает. Ей очень нехорошо, – сообщает Энди, пытаясь подвести глаза и обуться одновременно.

Я помогаю ей с подводкой и заплетаю французскую косичку.

– Все поели?

– Пэтси ела. А разве остальные голодны? Я их хлопьями кормила. Элис уехала с Брэдом, куда – не помню. Вот, мистер Комсток приехал! – объявляет Энди, выглядывая за дверь. – Пока!

Она бросается прочь, оставляя меня наедине с Гарри, Даффом и Джорджем, которые чуть ли не машут вилками, и с Пэтси, которая доверчиво мне улыбается и говорит:

– Пиииииииися!

– Это второе слово после «сиси»? – спрашиваю я, смеясь.

Дафф открывает холодильник и разочарованно вздыхает:

– Похоже на то. Маме нужно что-то придумывать с «кисами» и «лисами». Еды нет. Саманта, что ты нам приготовишь?

В итоге тем вечером Гарретты ужинают пиццей из теста для английских маффинов, макаронами с сыром (я разогрела полуфабрикат), мамиными лимонадом и салатом из вяленых помидоров, брокколи и пасты с пекановым соусом (не понравился), за которым я отправляю Даффа к нам домой, объяснив про особые кубики льда.