Моя золотая Бенгалия

Возвращение к древним принципам обучения и воспитания в школе в первую очередь выражалось в том, что ученики жили и учились в условиях крайнего воздержания и аскетизма. Ротиндронатх Тагор так пишет об отцовской школе: «Жизнь и учеников и учителей была не столько простой, сколько суровой. Основой всего был идеал брахмачарьи (духовного воспитания и аскетического образа жизни. — В. И). Желтая форма, скрывавшая бедность остальной одежды, два одеяла, являвшихся единственной постельной принадлежностью, вегетарианская пища, которая своим надоедливым однообразием напоминала тюремную, — все это было законом. Никто не носил обувь, даже сандалии, а такая роскошь, как зубная паста и масло для волос, была табу». Надо отметить, что не только описанные в древнеиндийской литературе лесные школы вдохновили Тагора на провозглашение простоты и воздержанности очень важным педагогическим принципом, а также и то, что в условиях Индии гораздо важнее было немедленно открыть побольше начальных школ, хотя бы и без классных помещений и мебели, чем ждать тех времен, когда будет достаточно средств для оборудования учебных заведений европейского образца во всех деревнях.

Поэт писал: «Главная цель учебного заведения не должна выражаться в тренировке ума и тела, чтобы избегать всяких случайностей, а в том, чтобы настроить человека таким образом, когда бы его голос смог слиться в единую симфонию с голосом жизни и вселенной». В другом месте он указывал: «Для достижения совершенства мы должны быть дикарями физически и цивилизованны духовно, надо быть естественными в природе и человечными среди людей». Тагор считал, что деревья, небо, вода просвещают ребенка не хуже школьной парты, книг и экзаменов, поэтому занятия под руководством его и других учителей проходили в основном на лоне природы.

Любое обучение, по мысли Тагора, должно быть духовным воспитанием: «Нашим идеалом должно стать создание таких условий дома и в школе, чтобы развить духовные узы с Высшим Существом». Принцип брахмачарьи, запрещающий раннее следование сексуальным и другим влечениям, как считает поэт, наилучшим образом способствовал становлению мужчины. Но здесь нельзя забывать, что религиозное воспитание, которое он популяризировал с самого начала, было идеализированным вариантом древнеиндийских лесных обителей — ашрамов — и не имело никаких прямых связей ни с одной из существующих религий. Не случайно среди преподавателей школы были представители нескольких вероисповеданий, в ее общежития запрещалось вносить символы любой религии. Учебные заведения Шантиникетона при жизни поэта работали и тогда, когда жители окрестных селений праздновали многодневные религиозные праздники. Теперь школы Шантиникетона работают по общебенгальскому календарю.

Первая школа Тагора испытывала большие трудности как из-за того, что поэту не хватало средств (ожидавшиеся пожертвования для ее финансирования не поступали), так и из-за того, что учебное заведение должно было преодолеть социальное предубеждение, подозрительность, с которой люди всегда воспринимают все радикально новое. Все же «Брахмачарья-ашрам» существовала, развивалась, приспосабливалась и стала намного современнее; число ее учеников иногда превышало сто человек.

Люди постепенно привыкли к школе поэта, она становилась все более активным носителем идей просвещения для окружающих селений. Когда в 1913 году Тагор получил Нобелевскую премию, жизнь и деятельность поэта оказались в центре внимания мировой прессы. Соответственно поднялся и престиж его учебного заведения. Может быть, именно то, что Тагор как поэт и личность стал широко известным во многих странах, выступал с лекциями в Европе, США, Японии, и навело его на мысль о создании университета, что явилось бы продолжением его педагогических экспериментов. Университет Вишвабхарати начал работать в 1919 году, а официально был открыт только 22 декабря 1922 года.

В стране, измученной колониальной эксплуатацией, вдали от городов, без всяких средств и доходов, которые необходимы для осуществления подобного замысла, поэт создал высшее учебное заведение и назвал его Вишвабхарати (эти слова примерно означают «всемирная культура»).

— Полупомешанный! Недоумок! — подобными эпитетами за глаза награждали Тагора некоторые его соотечественники.

Но поэт был не только идеалистом и романтиком, но и практиком и умел быть верным своей мечте. Наперекор тому, что всю жизнь ему приходилось бороться с инертностью и даже враждебностью, сводить концы с концами, как это умеют только жители Востока, Вишвабхарати непрерывно развивался, совершенствовался и начал приобретать все больший авторитет.