Моих стихов чернеющая гладь…

В дремучий век своим ваяньем он удивлять так мог,
Став первым классиком искусств предвозрожденья,
Ведь не учась постиг, кто в мире есть реальный бог,
В его наследство глядя имеем наслажденье.

Невзрачен, небольшого роста, в искусстве чародей,

Ум мудрый зрел в нём, что было прочим недоступно,
Уже при жизни был признанным великим средь людей,
Он трансцендентом был, эпохе этой неподсудным.

Талант у Джотто был замечен – когда он был малец,

Чимабуэ (учитель) его встретил на лугу,
Увидев как мальчишка в скале нарисовал овцу,
Немедленно решил в ученики взять мелюзгу.

А тот не возражал, лишь бы его отец позволил,

Да и отец мальца не против такой сделки был,
Чем парню, кто рисует всё, быть перекати-поле,
Добро дал – тот во Флоренцию с учителем убыл.

Везде ли босса сопровождал прилежный ученик,

Но почерки работ их вдруг стали не похожи,
Ведь в мастерстве мальчишки произошел реальный сдвиг?
В нем новом явно произошли метаморфозы.

Нет места останавливаться на каждой из работ,

Стал в живописи он подлинный первый реалист,
Хоть самоучкой имел всегда работ невпроворот,
Как ни боялся козней церкви он и как ни шел на риск.

Откинув напрочь принципы иконописи смело[18]

,Условность, удлиненные пропорции фигур,
С тем отрицанием биологизма костенелым
Телесным занялся он описанием натур.

Работы шли из разных мест, от разных меценатов,

Он доказал однажды мастерство, рисуя круг[19],
И это был известный факт, один из экспонатов,
После чего никто не отвергал его услуг.

Был эпизод, уже когда он рисовал умело,

И превзошёл учителя в своем умении,
Он сделал на носу рисунка – будто муха села,
Что тот закрасить муху ту хотел в затмении.

Искусство в силу той эпохи он церкви посвящал,

Живыми люди гляделись у него на фресках,
И его метод сохранность красок фресок доказал,
Он фрески делал на мокрых стенах в однодневках.

На фресках неких он перспективу явно создавал,

Она на фресках не была (видима)[20], в тумане,
Велик его был различных начинаний арсенал,
Не продолжать решил он людей живых дурманить.

В том веке господства церковного идеализма

Свой мир искусства он на землю перенес с небес.
Тем заменил идею живописи символизма
И Данте[21]-мистику в комедии в противовес .

И бог был здесь, во фресках в виде ангелов и нимбов,

Хотя подобье бога он видел в человеке.
Мы видим на его фресках живые фотоснимки,
Живой он классик арта, в сердцах людей навеки.

Как недостатки в искусстве его изображений

И в смысле их природного правдоподобия —
Не избежал он неких без обскура искажений,
Без знанья анатомий тела ждать – утопия.