Моих стихов чернеющая гладь…

Он начал дядю этого подзабывать

Как оказался между взрослыми малыш
В пылу беседы долгой, неприятной,
Без разрешенья сюда пришел, чего сопишь?
Малыш стал плакать, бормотать невнятно…

Отец не знал, как успокоить малыша,

И ему в руки всучил карандаши,
Малыш стал рисовать, бумагу тормоша,
Когда лист был испещрен – он сел в тиши.

Отец продолжил с приятелем беседу,

Малыш услышал, речь шла о бабусе,
Отец в порыве забыл о тихом шкете,
Взглянул с тревогой в своего амура.

Он поднял с пола малыша над головой,

Малыш был в доме для отца наркотик,
Так детские глаза светились синевой,
И кожей розовой блестел животик.

Натешившись, держа ребенка на руках,

Отец отнес ребенка в руки к маме,
Что может быть красивей сына-ангелка?
Пускай займется мама с ним дробями.

Отец позвал приятеля перекусить,

И сын встал, чтоб видеть дядю за столом,
Тот молод, отец хотел ему внушить,
Что дома стены – живет он бобылем.

Но был его приятель старый холостяк,

Не поддавался он друзей укорам,
И сколько было на него в гостях атак,
Зато большой шутник был, ну, умора.

Любил он гостем быть чудного мальчишки,

Он с ним порой играл, неся подарки,
И шахматы, и шашки, раскрасить книжки,
Коллекционные порою марки.

И этот дядя долго к ним не приходил,

Его лицо он уж стал подзабывать,
Малыш, как видно, уж о нем скучал, нудил,
Он в разговор не лез к ним, зачем мешать?

Они простить ему не могут неудачу