Моё чудовище

– Ну ты и врушка! – Дымов тоже сел, придвинулся, приблизил лицо, ощущая, как мгновенно растекается по телу будоражащий трепет, только поддаваться ему не стал. – А ещё что-то там говорила про откровенность.

– Так тебе же я не вру, – оправдалась она.

Дымов чмокнул её в висок, ещё раз с упоением втянув запах кожи и волос, а потом решительно поднялся.

– Ладно, я в душ. Или ты сначала?

– Лучше ты, – согласилась Бэлла. – А я пока… всё погрею и приготовлю.

Он оглянулся, дёрнул бровью.

– Полотенце выдашь, хозяюшка?

– Ты… – она подскочила, сердито пихнула его в спину, пообещала: – получишь! – Явно имея в виду не полотенце.

Но он только рассмеялся, потом украдкой наблюдал, как она торопливо подхватывала плед, внезапно застеснявшись своей наготы, кое-как завернувшись в него, шла к шкафу – плед волочился следом торжественным шлейфом – распахнув дверцу и достав с полки полотенце, швырнула его Дымову в руки.

– Вот, держи.

И хотя по-прежнему больше всего хотелось опять оказаться рядом, стянуть с неё этот плед, чтобы ничего не мешало, чтобы опять целиком и полностью она принадлежала ему, он двинул в ванную. Всё-таки у неё первый раз. Наверное, не стоило слишком усердствовать прямо сразу.

Как выяснилось позже, обещанная красная рыба с брокколи в сливочном соусе и оливье действительно существовали и оказались весьма даже ничего.

– А ведь правда вкусно, – сообщил Дымов, поднося ко рту очередную порцию на вилке, и вдруг заметив, что его тарелка почти опустела, а стоящая перед Бэллой девственно чиста, озадаченно хмыкнул. – А чего сама-то не ешь? Всё-таки не уверена? Сначала решила на мне проверить?

Она знакомо фыркнула, тут же навалила себе и салата, и рыбы, но опять не столько ела, сколько пялилась на него, будто пыталась добрать за весь срок, который они не виделись. Белка. Его Белка.

Она изменилась. Или, скорее, раскрылась, при этом оставшись собой. Всё такой же противоречивой, одновременно сильной и нежной, отчаянно дерзкой и робкой, упрямой и бесхитростно-доверчивой, и, если понадобится, готовой полезть за него в драку, защитить. Но он тоже – не даст её в обиду. Никому. И, пожалуй, именно так и будет правильно – если она останется с ним.

Ну кто ещё знает и понимает её настолько хорошо? Какая она на самом деле? Чего боится? О чём мечтает? И кто ещё спокойно переживёт её неожиданные прямолинейные вопросы?

– А у тебя, за это время, были другие?

Или не совсем спокойно.

– М-м-м, – протянул Дымов, спешно проглотил едва не застрявший в горле кусок. – Ну, чтобы прям всё серьёзно, не было.

Он же не знал, что так получится, ещё и специально пытался избавиться от казавшегося неправильным, недопустимым влечения, перебить его другим. Но ведь прикатил сюда – никто не упрашивал, сам придумал – прекрасно понимая, что исключительно ради Бэллы. Реально ни на что не рассчитывал?

– Ты с ними просто спал, да? – опять спросила она. – А со мной тоже «просто»?

Что это – действительно опасения, желание убедиться или… кокетство?

– Хочешь, чтобы я признался тебе в любви?

– Нет, – тихо, но уверенно выдохнула она. – Не обязательно. Просто скажи, что со мной по-другому. Что серьёзно.

– Очень серьёзно, – подтвердил он с абсолютной убеждённостью, но Бэлла почему-то засомневалась:

– Правда?

Дымов глянул с нарочитой суровостью.

– Ты мне не веришь?

Бэлла на секунду сжала губы, потом произнесла громким шелестящим шёпотом:

– Тебе – верю. Всегда. Потому что люблю.

– Белка! – воскликнул он, нахмурился, а она вдруг стремительно подалась вперёд, приникла к его губам.

На этот раз Дымов не поддался, разве совсем чуть-чуть – хотя, кто бы знал, каких усилий ему это стоило – ухватил её за плечи, отодвинул, произнёс возмущённо и строго:

– Слушай! Прекрати уже так делать.

– Не-а. – Бэлла замотала головой, тронула кончиком языка верхнюю губу. – Не прекратю… – возразила упрямо, тут же исправилась: – щу. – И довольно улыбнулась, быть может впервые по-настоящему осознавая свою женскую силу: без удивления, неуклюжести и смущения.

Не, он точно влип, окончательно и бесповоротно. Потому что тоже не в силах отвести от неё взгляд, а в голове уже планы об общем будущем с обязательным «долго и счастливо», чего с ним никогда ещё не бывало.

– Тебе здесь нравится? В Питере.

Бэлла кивнула.

– Да. – Хотя через мгновение опять исправилась: – Не совсем.

– Почему это? – удивился Дымов.

Мокро? Мрачно? Непривычно?

– Потому что тебя нет, – опустив глаза, пояснила она, потом вскинулась, заявила решительно: – Хочу с тобой.

Аналогично. Дымов сосредоточенно наморщил лоб.

– Я… подумаю.

– О чём?

О чём не раз уже думал.

Ну а почему бы и нет? Он уже начинал с нуля, с чистого листа, а сейчас даже не совсем так. У него есть отлаженный бизнес, есть средства, есть опыт. Наглости и упрямства тоже по-прежнему хватает.