Моё "долго и счастливо"

Не помогало ничего. Я с ним разговаривала, я его уговаривала, я, наконец, кричала. Но он по-прежнему боялся меня до безумия, хотя… нет, вру. Чуть меньше, чем до безумия. По крайней мере, когда в комнату вдруг забредал кто-то посторонний вроде стражника или служанки, он прятался за мной, обнимая мои ноги, точно прося защиты.

И панически боялся воды. И огня. Не знаю даже, чего больше. К камину никогда не подходил, сколько бы ни звала.

В общем, всё было грустно.

И скучно.

Слуги со мной почти не разговаривали, подслушивать их я пыталась, но некоторые фрэснийские обороты от меня пока ускользали. А стражники, даже живые, а не Проклятые, вообще редко рот открывали.

В общем, думала я, что сдохну тут от скуки в обществе помешавшегося Алена, и услужливых фрэснийцев.

Как бы ни так.

Вечер был тихим, спокойным — до крика. Я уже выходила из себя из-за неизвестности и безысходности. Потому, когда дверь в спальню тихонько отворилась, я чуть не послала позднего гостя… далеко.

Гость, а точнее, гостья, аккуратно закрыла дверь, повернулась ко мне и облегчённо выдохнула:

— Катрин. Слава богу, слухи не врут. Это ты.

Я смотрела на неё, не веря глазам. И с трудом выдавила, когда она, улыбнувшись мне и Алену, поспешила к камину греть руки.

— Привет, Джоан. Хороший вечер, правда? Был.

***

— Катрин. Я не желаю тебе зла…

— Все желают, а ты исключение? — фыркнула я, подходя к столу. — Серьёзно, Джоан, что ты от меня хочешь? Всё, я поняла, ты раз десять сказала, что слухи обо мне и отношение Эдварда не твоя вина. Угу. Типа верю. Чего явилась-то?

Джоан встала, сделала попытку подойти ко мне и остановилась. Ален, вечно прятавшийся от всех незнакомцев у меня в ногах, сейчас встал впереди меня, глядя на принцессу… очень красноречиво.

— Метаморф? — выдохнула Джоан.

— Угу, — отозвалась я. — Его зовут Ален. И он мой друг.

— Значит, это правда… Так это же прекрасно! — шепнула девушка, и, поймав мой взгляд, осеклась.

— Прекрасно? — протянула я. — Для чего?

Джоан шагнула обратно к камину, и Ален расслабился. Даже сел обратно на пол.

— Катрин, ты знаешь, что сейчас война…

— Да, и тем более странно, что ты тогда делаешь в замке врага, — перебила я.

Джоан укусила губу.

— Но ты же никому не скажешь? Что я здесь.

Я смотрела на неё.

— Ближе к делу, Ваше Высочество.

— Катрин, не знаю, как воюют в твоём мире, — зачастила принцесса. — Но у нас используют магию. Особенно мой отец. Пусть Святой Престол и против…

— Ещё ближе.

— У фрэснийского короля и его сына не останется шансов кроме как воспользоваться Древним кругом.

— Каким-каким кругом?

— Неважно, — отмахнулась Джоан, глядя на меня уже с досадой. — Важно, что после этого круга твой Эдвард изменится навсегда. Я плохо разбираюсь в некромантии, Катрин, но из него сделают чудовище. Только так они могут победить нас.

Я вздохнула. А не врёшь ли ты, девочка?

— А я причём?

— Катрин, ты собираешься им позволить… Ты же любишь принца Эдварда! Ты же не можешь…

— Спокойней, принцесса. Тут всё несколько поменялось. Наши чувства с Эдвардом под вопросом. Да и причём тут это?

Джоан, ломая руки, глянула на меня с отчаянием. Перевела взгляд на Алена.

— Катрин. Ты не одолжишь мне своего метаморфа?

— Разбежалась! — фыркнула я. — Даже не думай.

— Катрин, но твой принц умрёт!

Я пожала плечами.

— А кто сказал, что это правда, Джоан? Чего ты-то добиваешься? Между вами никогда большой любви не было. И победит, как ты уверена, твоя родная страна. Так какой твой интерес?

Джоан, снова терзая губу, смотрела на меня, кажется, машинально дёргая за цепочку…

Та-а-ак. В последний раз этот медальон был у Эда. И вряд ли принц его кому-то по своей воле отдал.

— Ален, — тихо произнесла я. И, когда принцесса, выпустив медальон, удивлённо посмотрела на меня, не раздумывая, выпалила. — Ален, фас!

Глава 10

— А-а-а, но зачем так жестоко-то?! Ай, Ален, мы ж её потом не откачаем! Она нам нужна ещё! Ален! Моя кровать!!

Мальчишка, до этого испуганно жавшийся ко мне, теперь больше напоминал зверя, причём атакующего. Даже рычал также и горбился. И ещё он светился. Алым. Серьёзно, как в фильмах. Только там это как-то уже привычно, а тут — меня за душу взяло, у-у-ух!

Джоан каталась по кровати, взбивая подушки и одеяло, силясь оторвать от себя вдруг ожившую цепочку медальона и раскалившиеся перстни. Кровать шаталась и скрипела. Хлопала занавесками балдахина — по комнате носился ветер, невесть откуда взявшийся — окно вроде было закрыто.

— Ален!

Мальчишка не шелохнулся, даже бровью не повёл, а Джоан, жалко вскрикнув, скатилась с кровати на пол.

— Ален! Хватит! — завопила я. — Довольно!

Мальчик вздрогнул. Повернулся ко мне, поймал взгляд — я отшатнулась. Глаза у него были… кошачьи. С вертикальными зрачками. Алыми.

— Ален…

Сияние растаяло.

Мальчик всхлипнул и вдруг, словно уменьшившись в росте, скукожился, рухнул на пол, дрожа и сворачиваясь в клубок.

Закусив губу и не обращая внимания на надрывающуюся кашлем Джоан, я подошла к нему, осторожно взяла за плечо.

— Ну-ну… Тише, тише, Ален, успокойся…

Он развернулся, крепко обнимая, обвиваясь вокруг моих ног, прижимаясь горячей щекой.