Моё – Ей

Опрокинутый в глубокую воронку Преисподней,
Устремляя вверх из бездны напряженное лицо,
Знаю, мучимый всечасно, что вольней и благородней
Быть не в счастье, а в несчастье, но хранить свое кольцо.

То, единое, златое, ободочек обручальный,
Знак обета нерушимый, связь души моей с мечтой,
Обещание немое, что не вечность – мгле печальной,
Я вкруг пальца обращаю путь до Неба золотой.

Я тихонько повторяю имя нежное Единой,
Той, с кем слит я до рожденья, изменить кому нельзя,
И прикованный к терзаньям, и застигнутый лавиной,
Видя тонкий светлый обруч, знаю, к выси есть стезя.

Так. Не Адом я захвачен, не отчаяньем палимый.
Капли с Неба упадают в глубь Чистилища до дна.
И, пройдя круги мучений, минув пламени и дымы,
Я приду на праздник Солнца, просветленный, как весна.

Ресницы

На глаза, утомленные зреньем, опусти затененьем ресницы.
Разве день пред дремотой не стелет над землею по небу зарю?
Разве год пред зимой не бросает по деревьям пролет огневицы?
Разве долго не кличут к раздумью – журавлей, в высоте, вереницы?
Разве совесть в свой час не приникнет с восковою свечой к алтарю?
Мы прошли тиховейные рощи. Мы прочли золотые страницы.
Мы рассыпали нитку жемчужин. Мы сорвали цветок медуницы.
Усмирись, беспокойное сердце. Я костром до утра догорю.

Костры

Вы все возникали случайными,
Кострами горели в лесу,
И мысль, расцвеченную тайнами,
О вас – через жизнь я несу.

  И та ли, с глазами несмелыми,
  Как пепел под тленьем огня, –
  И та ли, которая белыми
  Плечами пленила меня, –

И та ли, что сказкой маячащей
Мне снилась и снится теперь, –
И та ли, что осенью плачущей
В мою постучалася дверь, –

  И та ли, что зыбкими взорами
  Манила, шепча мне: «Не тронь!» –
  И та ли, – их много, – с которыми
  Я мысль опрокинул в огонь, –

В плавильне единою лавою
Сверкают и злато и медь, –
Единственной славны мы славою,
Уменьем гореть и сгореть.

Любовь

Любовь. Любовь. А что она такое?
Мы говорим «Люблю», не понимая,
Не зная, не предчувствуя, какая
Влечет нас властно воля в мировое
        Жерло.

Быть может, там мы золотые слитки
Найдем себе, алмазы ожерелью,
Быть может, взяты огненной метелью,
Мы встретим чудищ, странных змей в избытке,
        Лишь зло?

Но мы идем, и никакая сила
Не явится препятствием хотенью,
Дойдем к мечте хоть сонной грезой, тенью,
И разве Смерть когда остановила
        Мой взлет?

Я умирал. Не раз. Давно. Когда-то.
Я вновь живу. Хочу. Исполнен рденья.
Нет меры, нет преграды для хотенья,
И снова звуком кровь моя богата,
        Поет.

Полдень