Моё смертельное счастье

– Кристина, мы с господином Саминовым планируем изучить дворец и окрестности, для этого мне необходима обувь… – Решив, что служанке не повредит заняться своими прямыми обязанностями, а мне стоит ограничить себя привычными для местных рамками, я без возражений позволила девушке не только подобрать мне «правильную» обувь к платью, но и заплести и приняла из ее рук золотистый палантин, потому что на улице сегодня было не очень тепло – не больше пятнадцати градусов. Погодные условия Австралии очень отличались от европейских. Если дома май был весенним месяцем, то здесь сейчас шла осень. А в июне-июле, когда приходила зима, нередкими гостями становились проливные дожди и холода.

От косметики я отказалась, потому что и в обычной жизни не пользовалась ею слишком часто – от природы я была смуглой, и брови и ресницы не нуждались в макияже, как, впрочем, и губы.

О губах – вообще отдельный разговор…

Снова не удержав улыбки, потому что мысли враз стали неприличными, я порадовалась, что Кир остался ждать меня в гостиной. При нем я вообще не могла адекватно думать о таких частях тела, как губы, пальцы или, не дай бог, что иное, менее приличное.

Ну вот не могла!

Больше всего я мечтала о тех минутах, когда мы закончим «великосветское» дело и сможем остаться они. По-настоящему одни. И уж тогда…

Маньячка.

Двери не являлись преградой для ее мыслей, и теперь он пытался усмирить свой организм, который усмиряться отказывался. Как работать в таких условиях? Как оставаться бесстрастным?!

Невозможно.

А он еще хотел немного поиграть, потомить… Да он сейчас сам закинет ее на плечо и увезет куда-нибудь в глушь, где их смогут найти не раньше чем через неделю, и то случайно!

Нет, это издевательство.

Анна вышла к нему задумчивая, чуть смущенная, но стоило их взглядам встретиться, как она сразу поняла, о чем он думал, и королевские щечки стали пунцовыми.

Да, ягодка, да. Не одна ты думаешь об этом. Как дожить до вечера и не сойти с ума?

Глава 21

Как я могла забыть? Как я могла так забыться?! Никогда не думала, что во мне столько стыдливости и смущения, но когда я поняла, что все мои мысли до единой снова услышал тот, кого они непосредственно касались, то не провалилась сквозь пол лишь чудом.

Слава мирозданью, что в этот момент мы были одни!

Кир, прости. Каюсь! Честно!

Коварный и даже немного кровожадный блеск его глаз немного приглушился, и улыбка стала более мягкой. Простил. Спасибо.

Прикрыв глаза, с облегчением вздохнула. Как же это все-таки одновременно удобно и неудобно… И почему нельзя делиться мыслями лишь выборочно? Даже сейчас, когда я королева и мои силы возросли в сотни раз, я не могу выставить такие щиты, которые бы меня закрыли. Не всю меня, а хотя бы те мысли, от которых я краснею и смущаюсь, как девчонка, когда понимаю, что он их слышал.

– Ваше величество… – подав мне руку, которую я с удовольствием приняла, Кирилл предпочел не заострять внимание на очередном моем маленьком личном позоре и махнул свободной рукой на двери. – Идемте, прогуляемся немного. С чего предпочитаете начать?

– А с чего предложите? – Выкать было немного непривычно, но я понимала, что рядом с нами в ближайшее время будет столько заинтересованных ушей и глаз, что я просто не имею права вести себя естественно и непринужденно. Они обсудят каждый мой вздох и взгляд, если те покажутся им недостойным королевы.

Козлы!

– Думаю, пройдемся по всем этажам и посмотрим все без исключения. Сам я лишь поверхностно знаю план дворца, но уверен, вам не очень будут интересны подсобные помещения.

Мы шли неторопливым, степенным шагом, чтобы мне не мешал непривычно длинный подол платья, да и ногам необходимо было привыкнуть к новым туфлям.

Пока что ничего интересного не было – обычный коридор обычного дворца, квадратный метр отделки которого стоил как автомобиль представительского класса. Утрирую, конечно, но все равно я буквально заставляла себя наступать на этот шикарный паркетный пол, выложенный мозаикой из самых дорогих пород дерева. Запах богатства и благополучия витал повсюду.

Дед в этом отношении был очень строг, я помнила немногочисленные статьи и интервью, которые читала, когда еще интересовалась семьей и мечтала прикоснуться к их величию. Сейчас же… Какое величие? Что вы…

Улыбка и беспечность – для публики, а на самом деле – невероятная ответственность за судьбы подданных. А ведь на текущий день в Австралии проживало около двадцати пяти миллионов жителей, не считая туристов и сезонных рабочих.

Шутка ли – отвечать не только за себя, но и за такую ораву?

И ведь, пока не отрекусь, придется действительно заниматься текущими делами.

Какими? О, очень многочисленными! Но в основном глупыми и, так сказать, «глянцевыми».