Моисей

Ряд комментаторов Писания считают, что косноязычие и заикание Моисея в глазах Бога было не недостатком, а достоинством – в этом случае в те минуты, когда он сам обращался к народу с теми или иными словами, сама его гладкая речь должна была восприниматься как чудо, доказательством того, что его устами говорит Всевышний. Однако уже упоминавшийся рав Ш.-Р. Гирш утверждает, что в данном случае Библия преподает человечеству один из первых уроков политической мудрости: следует разделять между даром красноречия и мудростью и понимать, что эти два качества редко проявляются в одном человеке в одинаковой степени. Поэтому, писал рав Гирш, выбирая лидеров общин (и политических лидеров вообще), мы должны следовать урокам Библии и принимать в расчет, прежде всего, их мудрость, а не умение красиво говорить.

Но тут Бог явно показывает, что Ему начинают надоедать препирательства со Своим избранником и ставит окончательную точку в этом разговоре:

«И разгневался Бог на Моше, и сказал: «Ведь знаю Я, что Аарон, брат твой, левит, он будет говорить. И, увидев тебя, возрадуется в сердце своем. И будешь говорить ему, а Я буду влагать слова в уста его, а Я буду повелевать твоими устами и его устами, и укажу вам, что делать. И будет так: он тебе будет устами, а ты будешь ему вместо Всесильного. И посох этот возьми в руку свою, ибо им ты будешь творить все эти знамения» (Исх., 4:14-17).

Судя по этому отрывку, Ааарон, очевидно, еще в дни юности Моисея в Египте был известен как искусный оратор, и теперь ему предстояло стать тем человеком, который говорил бы с народом от имени Моисея, облекал бы его слова и идеи в стройную и изящную речь. Как бы то ни было, поняв, что Бог закончил разговор, Моисей спускается с Синая, возвращается в дом своего тестя Иофора и сообщает ему о своем намерении направиться в Египет. Он решил не рассказывать Иофору о явленном ему откровении и о своих планах возглавить еврейский народ и вывести его из рабства. Нет, он объясняет Иофору свое желание посетить Египет сугубо личными целями: стремлением на старости лет еще раз увидеть места своего детства и юности и повидаться с теми родными, которые еще живы.

И вновь предание вносит поправку в этот разговор Моисея с тестем: оно утверждает, что Иофор с легкостью согласился отпустить в Египет Моисея, однако стал категорически возражать против того, чтобы Моисей взял с собой в Египет жену и двух сыновей – как накануне его возвращения домой из Синая Сепфора родила еще одного мальчика. Иофор испугался, что когда дочь и внуки окажутся в Египте, к ним отнесутся как к евреям, то есть обратят в рабство.

Слова тестя подействовали на Моисея, как холодный душ: он задумался над тем, а не будет ли он сам арестован как убийца, как только пересечет границу Египта. Однако Бог снова вступает в разговор с Моисеем и спешит его успокоить: «И сказал Бог, обращаясь к Моше в Мидьяне: «Иди, возвратись в Египет, ибо умерли все люди, стремившиеся лишить тебя жизни»…» (Исх., 4:19).

Уже по дороге в Египет Бог, согласно Библии, объясняет Моисею вкратце, как будут развиваться события дальше – что фараон «ожесточит свое сердце», а затем и сам Бог ожесточит сердце фараона, так что тот отпустит евреев не сразу, а лишь после того, как на Египет обрушатся жесточайшие бедствия:

«И взял Моше жену свою, и сыновей своих, и посадил их на осла, и отправился назад в страну египетскую. И взял Моше посох Всесильного в руку свою. И сказал Бог, обращаясь к Моше: “На пути обратно в Египет помни обо всех чудесах, которые Я поручил тебе совершить и сделай их на глазах фараона – а Я укреплю сердце его, и он не отпустит народ. И скажешь ты фараону: «Так сказал Бог: Израиль – мой первенец! Говорю Я тебе: отпусти сына моего, дабы Мне он служил, но ты отказываешься его отпустить, и вот убиваю Я твоего сына, твоего первенца!» (Исх., 4:21-24).

А вот далее следует вообще нечто странное:

«И было в пути на ночлеге – настиг Бог Моше и хотел умертвить его. И взяла Ципора острый нож и обрезала крайнюю плоть сына своего, коснулась ног моше и сказала: «Ибо жених крови ты мне». И отпустил Он его. Тогда сказала она: «Нужна тебе кровь – кровь обрезания»» (Исх., 4:24-26).

Этот эпизод всегда вызывал особо язвительные насмешки атеистов, видевших в нем доказательство небрежности и нелогичности тех безвестных еврейских священнослужителей, которые, по их мнению, являлись подлинными авторами «Пятикнижия».

В самом деле, с одной стороны Бог, Творец Вселенной поручает Моисею наиответственнейшую миссию и велит ему отправиться в Египет, а с другой – нападает на него ночью и хочет «умертвить» его, да вдобавок, напоминая языческих идолов, требует крови ребенка – пусть и, в отличие от этих кровожадных идолов, и только «крови обрезания», иссечения крайней плоти. Воистину выходит, что Всевышний и Сам не понимает, чего он хочет от Моисея!