Моисей. Тайна 11-й заповеди Исхода

Убиты воины. Настоящие, опытные, хорошо обученные воины. Их мало, и вот их стало еще на девять человек меньше. Кто-то бесчувственный мог бы сказать: «всего девять воинов, невелика потеря», но Моисей чувствовал свою ответственность за каждого человека из тех, что пошли за ним, и скорбел по каждому из двенадцати. Они умерли без какой-либо вины, умерли только для того, чтобы своей смертью внести страх в души остальных и вынудить их вернуться в Египет.

Убийца достиг желаемого – на обратном пути, когда Моисей со своими спутниками возвращался в свой шатер, чтобы держать совет, ему со всех сторон кричали обидное, а некоторые так и заявляли: «Веди нас обратно в Египет, пока чудовищный Амми не пожрал нас всех».

– Я поговорю с народом, – сказал Аарон, невольно убыстряя шаг. – Поверь, мне удастся найти нужные слова, и те, кто сейчас хочет вернуться в Египет, передумают делать это. Они поймут, что поступили так сгоряча, успокоятся и устыдятся…

– До следующего удара нашего врага успокоятся они, – горько улыбнулся Моисей. – Я все понимаю, брат мой, и сам призываю к терпению, но кто бы знал, насколько тонко подчас мое терпение и как близко ему до отчаяния.

– Что ты говоришь, брат мой? – Аарон на ходу всплеснул руками. – Если твое терпение иссякнет, то что же говорить о других? Ты тот, кого избрал Господь и с кем он говорил. Все остальные, и я в том числе, подражаем тебе, следуем твоему примеру, идем за тобой. Тебе ли терять терпение?

Они шли впереди всех и говорили негромко, поэтому их спутники не слышали разговора.

– Вот и я говорю себе те же самые слова, – ответил брату Моисей. – Но терпение мое, тем не менее, порой иссякает. Вот почему не кричат они: «Проклятый слуга фараона вредит нам! Поймаем его и убьем!» Чуть что, люди заговаривают о возвращении в рабство… Разве так можно? Как будто не они совсем недавно радовались тому, что фараон наконец-то отпустил нас и мы можем уйти? Какой Амми, пожиратель душ грешников? Какой Аннубис? Как можно в них верить? Сердце мое не на месте от всего происходящего… И люди волнуются, брат. Давай сделаем так – ты сначала поговори с народом, а потом мы соберемся на совет в моем шатре. Так будет лучше.

– Так будет лучше! – повторил Аарон.

Пока он говорил с народом, Моисей уединился в шатре с Элиудом.

– Сегодня вечером, сразу же, как мы остановились или вскоре после того, кто-то угостил погибших чем-то отравленным, – сказал Моисей. – Я склоняюсь к тому, чтобы принять мнение Осии, сына Нуна – скорее всего, это было питье. Поспрашивай тех, чьи костры были рядом…

Элиуд кивнул, давая понять, что он все понял и в подробных объяснениях не нуждается.

– А потом постарайся разузнать, где были все пятеро наших подозреваемых в это время, – дал следующее поручение Моисей. – Обрати особое внимание на Нафана. Он лекарь и должен уметь разбираться в ядах и противоядиях, но почему-то он, увидев тела, заговорил об испорченной пище и каких-то пустынных зверях, которых несчастные люди могли съесть, а про ядовитые ягоды сказал Осия. Кроме того, когда прибежали сказать мне о том, что случилось, я сразу же вышел из шатра и пошел туда…

– Я пошел следом, – снова кивнул Элиуд, – а по пути к нам присоединялись другие. Нафан же присоединился последним, когда мы прошли добрую половину пути. Лицо у него было раскрасневшееся, и дышал он прерывисто, потому что возвращался от пациента, увидел нас издалека и долго бежал за нами…

Моисей нахмурился и склонил голову набок.

– Так он сказал мне, – поправился понятливый помощник. – Но это нетрудно будет проверить, потому что Нафан назвал имя пациента. Это Иссахар, сын Эфраима из колена Рувимова. Я проверю. А если…

– Если что? – спросил Моисей, видя, что Элиуд хочет то-то сказать, но не решается.

– Если бы я знал, в какое время Нафан точно будет отсутствовать в своем шатре, то я бы проник туда и поискал. Осторожно, чтобы Нафан ничего не заметил. У него всего один помощник, но он стар и глух, пока не закричать ему в ухо, он ничего не услышит. Такой мне не помешает, я пройду у него за спиной незамеченным.

– Что ты надеешься найти? – спросил Моисей, выражая вопросом не только интерес, но и согласие.

– Что-нибудь интересное, – пожал широкими плечами Элиуд. – Запас ягод, например. Я так понимаю, что если хочешь отравить кого-то, используя рааль-яар, то надо иметь при себе ягоды, пусть даже подсушенные, чтобы лучше хранились, а не выжатый сок. Соки бродят, а от брожения могут утратиться свойства, да и вкус станет таким неприятным, что никто не сможет пить такое пойло. К тому же у Нафана могут оказаться письма…

– Я приглашу его на совет, – решил Моисей. – Советоваться мы будем долго, и этого времени тебе должно будет хватить. Только будь осторожен, превратись в тень. Больше всего я боюсь обидеть подозрениями невиновного человека…

– Если Нафан вдруг застанет меня в своем шатре, то я скажу, что забрался к нему в поисках сушеных скорпионов, – сказал Элиуд, улыбаясь во весь рот. – Он поверит.

– Зачем тебе сушеные скорпионы? – удивился Моисей. – Какой в них прок?