Итак, любовный роман с элементами мистики и детектива (куда же без них!). Три главные героини. Судя по характеристикам, в «Парадизе» они имели прототипов. Девушка-аниматор, женщина в хеджабе и дама в розовой шляпке. В последней тётушка намеревалась вывести себя. Об этом свидетельствовало и следующий пассаж:
Чем больше вникала девушка в записи, тем больше убеждалась: автор использовала свою наблюдательность на полную катушку.
«И не она ли тебя в итоге подвела?» — вопрос адресовался витавшей вокруг тени.
Но она безмолвствовала. Не содержали готового ответа и исписанные листки. Тем не менее между строк читалось: обитатели «Парадиза» выдавали себя не за тех, кем являлись. Впрочем, подобное суждение Милочка слышала и прежде — от другого мертвеца. Ася как-то вскользь заметила: «И почему мы, славяне, стремимся избегать друг друга на заграничном отдыхе? И даже делаем вид, что незнакомы..?» При этих словах она бросила взгляд в сторону бассейна. Кто плескался там в ту минуту?
Нет, не вспомнить.
Читательница перелистнула страницу:
Действительно, почему?
Имелась в «Затесях» и своеобразная копилка словечек. Особо было выделено (обведено красной гелевой ручкой) слово «мабуть». В следующий раз оно возникло напротив персонажа с закручивающимися усами запорожского казака. Но в его описании обнаружился и второй вариант: «копия Леха Валенсы». Кто такой этот самый Лех (Или Лях? По написанию гласной определить затруднительно) пояснений не давалось. А вот слово «мабуть» через пару страниц автор расшифровала. В переводе с украинского — «возможно», «может быть».
Судя по всему, отель «Парадиз» явился для тётушки Лу «золотой жилой», из которой она черпала свои образы. В подготовительных материалах они представали этакой разноголосой и разноязыкой толпой, бравшей читателя в плотное кольцо.
Что же в сухом остатке? Три типажа, которые в итоге мертвы.
От этого наложения художественного вымысла на реальность судорожно сжимается горло. Милочка навострила ушки — из ванной не доносилось ни звука. Всё-таки стоило порасспрашивать Карена насчёт крана. Наверняка, это был один из его многочисленных кузенов, которым негде встречаться с девушками. Но почему она, Милочка, должна предоставлять свою жилплощадь? При чём за «спасибо». А его, как известно, в карман не положишь и маслом не намажешь.
В последнее время её всё чаще посещали мысли о хлебе насущном, а если точнее, о новых источниках финансирования. Увы, пока их не предвиделось: обещанный мэтру сценарий «раздраконили» на стадии синопсиса. Перспектива перейти на содержание мужчины никогда не посещала светлую Милочкину головку. Не тому учили её тётушка Лу и маменька. Да и где такого найти?
Она отложила тетрадь и двинулась на кухню, чтобы оценить содержимое холодильника. Йогурт, молоко и много фруктов, но основа пищевого благополучия — горка бурых округлостей в нижнем контейнере. Картофельные клубни — основа стратегического запаса большинства соотечественников. Что ж, ей по силам продержаться пару-тройку дней. А там… Правда, у тётушки Лу имелись свои кубышки — на всякий «пожарный случай». В кризисы опекунша посвящала Милочку в тайны их дислокации. Однажды это была гигантская глиняная лягушка-копилка, набитая десятирублёвыми монетами. Тогда они не стали подвергать лягушку «казни», а просто стамеской проделали щель в спинке. А когда встряхнули — вывалился ворох металла. Потом они увлечённо пересчитывали серебристые монеты, собирая в кучки. Оказалось — целых шесть тысяч рублей!
Перед отъездом тётушка Лу оставила заначку — вместе с наставлениями. Средства те уже нашли себе применение. А новые предвидятся через тридцать календарных дней. В соответствии с график маменькиных переводов. Неужели придётся продавать вещи? Милочка потащилась в спальню. Открыв платяной шкаф, она первым делом сконцентрировалась на коллекции шляпок. Интересно, найдётся ли на них покупатель?