Молчаливый гром

В центре Кабуто-тё, среди магазинчиков, торгующих веерами, конфетами, какими-то старыми сертификатами и прочим барахлом, есть ресторанчик, в котором вам подадут самую вкусную в Токио домашнюю лапшу. Во дворе этого заведения устроены отдельные комнаты — идеальные для приватных встреч и конфиденциальных бесед.

Кэндзи с утра забронировал комнатку, позвонив из «Маруити» по общему телефону и назвавшись вымышленным именем. Он приехал на десять минут раньше срока и несколько раз прошелся по улице, прежде чем войти в ресторан.

Нода уже поджидал… Перед ним стояла наполовину опорожненная бутылка пива «Саппоро». Он выглядел постаревшим, во всяком случае старше своих пятидесяти лет.

— Прошу меня извинить за опоздание, — сказал Кэндзи и поклонился в знак искреннего почтения.

— Не переживай, — скривился Нода. — Таким старикам, как я, все равно нечего делать.

Когда Кэндзи пришел в «Маруити» — это было шесть лет назад, — Нода был заместителем начальника секции и единственным из старших сотрудников, кого Кэндзи смог уважать. Нода отлично знал рынок и не отказывался делиться всеми своими знаниями с молодыми работниками. Вместе с тем, у него не было шансов сделать карьеру, поскольку он не желал соглашаться с идеями руководства и возражал против практики «Маруити» на биржах. Он считал вредными для репутации банка «кампании» повышения цен на акции политически сильных фирм. Он позволял себе высказывать рекомендации приобретать лишь столько ценных бумаг и такие, какие наверняка обеспечили бы прибыль массе клиентов.

В конце концов его перевели работать «у окошка» — перебирать документы в отделе кадров. Он уволился и организовал собственную консалтинговую компанию. Не афишируя себя, Нода значительно преуспел. Его прогнозы оказались точнее любых других и снискали ему популярность среди инвесторов, которых он соглашался консультировать.

— Как дела в «Маруити»? — спросил Нода. — Полагаю, что у вас возникли некоторые проблемы, связанные со взвинчиванием курса акций «Сумикава хэви индастрис»?

Кэндзи встрепенулся. Компания повышения цен на бумаги фирмы «Сумикава хэви индастрис» лишь началась. Никто в «Маруити» еще не располагал сведениями о том, как она развертывается, не говоря уже о посторонних.

— О, у меня свои источники. К примеру, я знаю, что «Ямамура секьюритис» намерена реализовать — есть такое распоряжение — по крайней мере тридцать миллионов акций. Цены на них к концу недели упадут на десять процентов.

Тридцать миллионов! На десять процентов ниже! Это повлечет катастрофическую потерю престижа. Компания «Ямамура секьюритис» — самый крупный соперник «Маруити». Как и прочие в «Маруити», Кэндзи презирал конкурентов. Однако недавно вторая дочь президента «Ямамуры» вышла замуж за третьего сына главы компании «Никкэйрэн» — федерации работодателей. Это был брак по расчету. И вот «Ямамура» пошла в атаку, явно намереваясь подорвать положение «Маруити» как лидера индустрии ценных бумаг.

Нода допил свое пиво и вытер рот бумажкой салфеткой. Он посмотрел на Кэндзи с легкой улыбкой.

— Мужайся, — сказал он. — Ни одна фирма не стоит того, чтобы за нее отдавать душу.

— Что вы имеете в виду?

— Да ведь у тебя все написано на лице. Ты много хочешь сказать, но боишься. Ты обратился ко мне, потому что в компании нет никого, кому ты можешь довериться. Я прав?

Кэндзи кивнул. Он всмотрелся в лицо Ноды. Резко очерченные брови, скептическая линия рта. Он заговорил откровенно.

Когда он закончил, Нода еще некоторое время сидел молча. Он пожевал маринованные овощи, отхлебнул еще пива.

— Очень интересно, — наконец выговорил он. — До меня дошли слухи. Я не поверил, но, кажется, следовало отнестись к ним серьезно.

— Слухи о чем?

— О «Молчаливом громе». Задумано нечто, требующее триллионов иен.

— «Молчаливый гром»? — удивленно переспросил Кэндзи. — Тайное общество, деятельность которого «Маруити» направляла перед войной?

Об этом не говорилось нигде. Кэндзи слышал это название от своего университетского приятеля в пору, когда ожидал собеседования в связи с устройством на работу.

— Правильно. «Молчаливый гром» основан Итиро в 1928 году. Этим обществом руководил он сам лично.

— Но ведь невозможно… Тайные общества упразднены после войны.

Нода покачал головой.

— Некоторые вещи нельзя упразднить, — сказал он. — Архивы уничтожены, руководители ушли в подполье, а традиции живы. Подозреваю, что кто-то не случайно опекает господ Сугаи и Такэду. Они слишком быстро продвинулись.

Кэндзи недоверчиво посмотрел на него. Может, шутит? Нода такой человек, что трудно определить. С таким же неясным выражением лица он некогда известил Кэндзи, что его перевели в отдел кадров. Но это было давно…

— Так что же будет? — спросил Кэндзи. — И что можно с этим поделать?

— Оставь это мне, — сказал Нода. — Я передам информацию кому следует. А ты лучше позвони на работу и скажись больным. Посиди дома.