Молчаливый полет

Дули ветры всех румбов и линий:
Ветер западный, чайки смелей,
Волчий — с севера, с юга дельфиний
И верблюжий — с восточных степей;

Было шумно в обветренном стане —

Между морем и горной дугой,
В откроенной долине свиданий,
Вдохновенный царил непокой;

И рвались через редкие звенья

Ураганы в курганной гряде,
И летело мое вдохновенье
По соленой и желтой воде.

Пусть жара обернулась москитом

И рассыпала злые рои,
Пусть ложатся зверьем перебитым
Бездыханные ветры мои, —

Но взревут возмущенные недра,

Поколеблют зловещий покой
И начало Великого ветра
Возвестят оживленной строкой.

26 июля 1929

Гриф [50]

За надрывным Карадагом
Гриф распластан рыжеперый,
Смертью праведной и спорой
Угрожающий бродягам. —

А бродить не всякий может

По разъятому вулкану,
И, когда я в пропасть кану,
Рыжий гриф мой труп изгложет…

Это было: рвань сандалий,

Сгустки крови на ладонях,
Отклик стона в гулких доньях
Лавой ущемленных далей,

Дрожь изъеденных тропинок,

Скрежет зыблемых карнизов,
И вверху — крылатый вызов
На неравный поединок.

Эту битву всякий знает,

Все над пропастью мы виснем,
Некий гриф беспутным жизням
О судьбе напоминает. —

Сквозь года, сквозь тучи зрячий,

Смотрит хищник терпеливый
На приливы и отливы
Человеческой удачи.

Он с паденьем не торопит,

Он спокоен, потому что
Виноградный сок Алушты
Будет неизбежно допит,

Потому что мы летаем

Только раз и только книзу
И беспамятному бризу
Клок одежды завещаем.

17 июля 1929

Кратер [51]

…Как рухнувший готический собор…

…Встает стена…

М. Волошин

Здесь — Крым. Здесь места нет Парижу,
Но в рыжем Карадагском кратере
Я ощущаю, я предвижу
Собор Парижской Богоматери. —

Как мир, в эскизах одичалый,

Как первые истоки готики —
И рвущиеся к небу скалы,
И поднятые ими дротики.

Над вулканическим собором,

Химерой, с парапета согнанной,
Летает гриф с огромным взором
И чертит в небе профиль огненный.

Закатного светила зорче,

Паря над миром, как пророчество,
Он видит творческие корчи,
Он славит пламенное зодчество.

22 июля 1929

Ай-Петри и Карадаг [52]