Молчание

– Ладно. Но сначала я проверю, как поживает Лиза, и скажу Франни, чтобы она и близко не подпускала к ней Сэма вместе с его шайкой.

– Но каким образом Сэм причастен к тому, что случилось с Лизой? – спросила Франни. – Мы же говорим о его родной сестре. И о ее ребенке!

Они сидели на кухне у Франни и потягивали жасминовый чай из тяжелых керамических кружек. Лиза на улице собирала вместе с Джимом клубнику; Фиби видела их через окно на кухне. На Лизе были широкие рабочие брюки и футболка. Одежда Франни была слишком велика для нее, Лиза была бледной, как вампир. Как такой костлявой женщине удалось родить ребенка? Фиби не могла поверить, что младенец родился здоровым. Она представила этого ребенка – недокормленного, больного, нуждающегося в медицинском уходе.

– Не знаю, – призналась Фиби. – Все это не имеет никакого смысла. Я не верю, что он был причастен к тому, что произошло в хижине и потом; то есть какой от этого прок? Похоже на спектакль, разыгранный исключительно для меня. А когда мне приходит мысль, что он имел отношение к похищению ребенка Лизы… – Ее голос пресекся, и она заморгала, отгоняя слезы. – Франни, он ничего не сказал, когда узнал, что я беременна. А потом я узнала, что он пообещал своего первенца феям! Какие еще тайны он хранит?

– Я знаю Сэма практически всю его жизнь, Би, – сказала Франни и дружески накрыла ладонью ее руку. – Он никогда не станет причинять вред ребенку, своему или чужому. Мысль о том, что он участвует в каком-то безумном преступном заговоре, просто не вписывается в мое представление о нем. Но он явно знает больше, чем говорит, верно?

Фиби кивнула и отпила глоток чаю. Казалось невероятным, насколько в эти последние дни ее жизнь вырвалась из-под контроля. Ее любимый человек, плакавший от смерти раненой совы, вдруг стал одним из злодеев.

– Он глубже вовлечен в это, чем я могла представить, – сказала Фиби. – Я разговаривала с Ребеккой, и она сказала: если я хочу знать, что на самом деле случилось с Лизой, то должна спросить Сэма, что он видел в лесу той ночью и как он получил шрам на груди. Значит, он был там! И видел, что произошло. Черт побери, возможно, он даже участвовал в этом!

Франни со стуком поставила свою кружку на стол, встала и взяла Фиби за руку.

– Пошли, – сказала она.

– Куда мы направляемся? – спросила Фиби, от неожиданности пролившая остатки чая.

– Бекка знает, что Сэм был той ночью в лесу.

– Да, и что?

– Это значит, что она тоже была там.

Глава 33 Лиза 15 июня, пятнадцать лет назад

– Это худший день в моей жизни. Точка.

Эви улыбнулась.

– Я не ослышалась?

Лиза бросила в нее подушку, но Эви увернулась.

– Мазила! – крикнула она.

Они сидели в спальне Лизы, запершись изнутри.

– Что у вас там происходит? – спросил Сэм и постучался в дверь.

– Девичьи разговоры, – ответила Эви. – Отвяжись от нас.

– Вы что-нибудь слышали от мамы или тети Хэйзел? – спросил из-за двери Сэм.

– Ты не хуже нас слышал, как звонил телефон, – сказала Эви. – Почему бы тебе не поискать их перед домом?

Лиза перекатилась на бок и посмотрела на часы. Было почти четыре часа дня. Мать позвонила только утром и сказала, что отец находится в коматозном состоянии. На этот раз он принял гораздо больше таблеток.

– Но он поправится, да? – робко спросила Лиза.

Последовала долгая пауза.

– Не знаю, – сказала мать.

– Я хочу его увидеть!

– Нельзя, милая. Он лежит в палате интенсивной терапии. Туда не пускают детей.

– Но я…

– Правила есть правила, дорогая. Я перезвоню, когда будут новости.

Эви провела утро, занимаясь своими делами наверху, а Сэм и Лиза снова и снова играли в рамми[12]. Потом Эви спустилась на кухню и приготовила всем тосты с тунцом, которые она пережарила до черной корки. Лиза не смогла даже кусочек откусить.

– Давай, – сказала Эви. – Я знаю, что паршиво готовлю, но тебе нужно поесть.

– У меня болит живот, – сказала Лиза, которая действительно испытывала какие-то странные спазмы в животе. Когда она пошла в туалет, то обнаружила на трусиках коричневые пятна.

– Кажется, со мной что-то не в порядке, – обратилась она к Эви.

– Нет, глупышка, – сказала Эви. – Это у тебя начались месячные.

– Месячные? Но разве кровь не должна быть красной?

Все было не так, как нужно. Ее мать должна была находиться здесь и приветствовать ее превращение в женщину. И она сама должна была почувствовать себя женщиной, а не беспомощным ребенком, которому даже не разрешают посетить в больнице собственного отца. У нее снова начались спазмы в животе, и она согнулась пополам. Никто не говорил ей, что будет так больно.

– Можешь мне поверить, – сказала Эви. Она пошарила в шкафчике в ванной комнате и нашла коробку с прокладками. – Надень свежие трусы и положи это внутрь. Потом прими три таблетки ибупрофена.

Потом они заперлись в спальне, и Эви рассказала, что у нее месячные начались уже год назад.

– Почему же ты мне не рассказала? – спросила Лиза.

Эви пожала плечами.

– Пожалуй, я о многом тебе не рассказываю.

– Например?

– Забудь об этом. – Эви отвернулась. – Давай посмотрим, что затевает Сэмми, ладно? – Она встала и направилась к двери.