Молчание Сабрины

Рядом с Сабриной раздавался посвистывающий храп, она слушала его и дрожащими пальцами разрывала мешковину, пытаясь увеличить дыру.

Кукла была здесь уже почти полчаса. Она не знала, где именно находится это «здесь», куда подевался Гуффин и что вообще происходит.

Около сорока минут назад шут в сопровождении братьев Деррик прибыл в Конуру. Сабрина из своего мешка успела увидеть лишь черный провал подъезда и висящий над ним фонарь…

Почти одновременно с тем, как они приблизились к дому, из дверей один за другим вышли пятеро высоких мужчин в собачьих масках и длинных кожаных пальто с пелеринами. Четверо из них несли пару больших дощатых ящиков, а один, обладатель трости с рукоятью в виде собачьей головы, глухо поругивался и все выглядывал что-то над головой, в окнах ближайших домов, на карнизах крыш и в темном вечернем небе.

– Бойррок, – кивнул ему Джон Деррик, и обладатель трости опустил голову.

– Все ясно, – раздраженно сказал он, глядя на шута. – Это из-за него мы должны волочиться в Саквояжню по земле, оббивая себе кости по брусчатке моста Ржавых Скрепок.

– Добрейший вечерочек, – Гуффин отвесил шутовской поклон и снял несуществующую шляпу.

– Для Свечников? – спросил Джон, кивнув на ящики.

– Мы должны доставить рыжим два ящика «фитильков», – разъяренно прохрипел Бойррок, – и не можем отправиться на «Старухе». Угрюмый велел Кройкку снарядить ее… как он это назвал?

– «Для своего дела», – подсказал один из подручных.

– Для своего дела, – кивнул Бойррок. – Чего встали? – Он повернулся к спутникам. – Грузите!

Члены Своры двинулись с ящиками к стоящему неподалеку экипажу-«Горбину», который выглядел так плачевно, что при одном только взгляде на него возникало желание накрыть его пледом и напоить чаем, или просто взорвать, чтобы он не мучился.

Бойррок снова задрал голову, и Дик Деррик хмыкнул:

– Кого высматриваешь? Зубную Фею? Так говорят, Меррик утопил ее в канале.

Бойррок гневно ткнул в Дика тростью.

– Я бы на твоем месте следил за словами. И вообще… по Фли ползут слухи. Что-то творится… Конвертчик Билл сказал, что видел фургон фликов возле Дыры-в-мешке.

– Флики по эту сторону канала? – с сомнением в голосе проговорил Джон.

– Да Конвертчики все поголовно лжецы, а Билл среди них – самый лживый! – добавил Дик.

– Это верно! – хохотнул Гуффин. – Конвертчикам точно нельзя верить!

Бойррок снова повернул к нему собачью голову.

– Лучше бы у тебя было, чем порадовать Угрюмого. Он с утра не в настроении. Ходят слухи, что кто-то из местных начал заглядываться на Красотку Дит.

– Не может быть! – пораженно воскликнул Дик. – Видать, этому идиоту, кем бы он ни был, совсем жить надоело.

Бойррок на это лишь кивнул.

Ящики между тем уже погрузили в экипаж. На крыше-гармошке и на покатых передних крыльях над колесами зажглись фонари, заурчал двигатель, и из выхлопных труб пополз темно-красный дым.

– Не злите его, – посоветовал Бойррок напоследок и, развернувшись, проследовал к «Горбину». Не прошло и мгновения, как он исчез внутри, дверца захлопнулась, и экипаж тронулся в путь.

Джон и Дик переглянулись, после чего направились к двери подъезда.

Гуффин чуть отстал.

Задрав голову, он пристально осмотрел карнизы ближайших домов. Там никого не было. Кажется…

Шуту вдруг стало зябко и неуютно. Он передернул плечами, после чего торопливым шагом последовал за братьями Деррик.

Над входом разместилась кривобокая вывеска: «Конура»; к покосившейся двери были приколочены таблички, на которых значилось: «Поворачивай!», «Не суй свой нос!» и «Осторожно! Злые собаки!»

…Сабрина не боялась злых собак. Намного больше ее пугали злые люди.

И такие люди им вскоре встретились: они сидели на стульях возле лестницы, ведущей на этажи, и играли в карты. Лестница до самого потолка была загромождена разломанными гардеробами, ржавыми канделябрами, чемоданами и картинными рамами. Эта импровизированная баррикада перекрывала путь наверх, но в глубине освещенного парой керосиновых ламп холла темнела кабинка лифта.

Гуффин и его спутники кивнули молчаливым караульным и уверенным шагом направились прямиком к нему.

Сабрина удивилась: «Лифт в Фли?! Где же я оказалась?!»

Ее недоумение было понятным, учитывая, что даже в Тремпл-Толл здания с лифтами можно было пересчитать по пальцам одной руки. Более того, по ту сторону канала жило множество людей, которые даже не знали такого слова – «лифт».

Между тем Гуффин первым проник в кабинку, словно боялся, что его оставят внизу. Дик Деррик затащил внутрь тележку с ящиком, а Джон, зайдя последним, закрыл решетку и толкнул рычаг.

Где-то внизу, в подвалах, загудела паровая машина, а сверху раздался скрежет наматывающихся на барабаны цепей. Кабинка начала подъем.

– Следи за языком, шут, – негромко прорычал Джон. – Только заикнись о нашем деле в присутствии Угрюмого, и я вырву твое сердце. И пусть это будет последнее, что я успею сделать в своей жизни.