Молчание желтого песка. Смерть толкача

— Он не в тюрьме? Значит, продолжает пьянствовать в каком-нибудь кабаке. Ну я ему задам, этому пропойце, он надолго запомнит.

Уинн начал терять терпение:

— У вас есть жилец по имени Гарри Игрок?

— Есть. Тоже половину жизни проводит в кабаках. В моем доме живут одни пьяницы, а самый главный — мой муж. Входите. — Она толчком распахнула застекленную дверь.

— Гарри дома? — спросил Уинн.

— Утром он всегда дома. Ни один из моих жильцов не продирает глаз до полудня. Второй этаж в конце коридора, налево от лестницы. На дверях цифра «три».

— Дайте мне запасной ключ, — сказал лейтенант.

Сунув руку в карман передника, женщина извлекла ключ и вручила его Уинну. Не произнеся ни слова, он зашагал вверх по лестнице. Я двинулся следом.

Подойдя к квартире, Уинн осторожно повернул ручку двери. Было заперто. Уинн вставил в скважину ключ, повернул его и с силой толкнул дверь, с грохотом ударившуюся о стену. Мы оказались в комнате ещё до того, как лежащий в постели человек успел сесть.

Гримальди был высокий, худощавый, с кривым носом и прямыми черными волосами.

— Кто вы и какого черта вам надо? — сказал он.

Я закрыл дверь. Подойдя вплотную к кровати, Уинн сунул ему под нос свой значок:

— Полиция. Ты — Гарри Гримальди?

Глаза мужчины сузились:

— Моя фамилия Игрок.

Это кличка. Фамилия твоя Гримальди, — сказал Уинн. — При желании мы можем отвезти тебя в полицию и сверить отпечатки пальцев.

Мужчина пожал плечами:

— Ладно, я Гарри Гримальди, что дальше? Закон не запрещает менять фамилию.

— Поднимайся! — приказал Уинн.

Отбросив простыню, Гримальди спустил ноги с кровати и встал. Он был даже выше, чем мне показалось сначала, не менее шести футов трех дюймов. Вел он себя совершенно спокойно.

Я заметил на его руках множество красных точек, и причина его безмятежности стала понятна. Наркотик продолжал оказывать свое одурманивающее действие.

— Вытяни руку ладонью верх, — приказал я ему.

Он вытянул руки. Я крепко сжал кончик его среднего пальца, а затем резко отпустил. Белая отметина, образовавшаяся в результате оттока крови, не исчезла сразу, а держалась несколько секунд.

— Что вы делаете? — поинтересовался Уинн.

— Провожу эксперимент, — ответил я.

Достав карманный фонарик, я посветил им в глаза Гримальди. Когда он пытался отвернуться, я с силой ударил его по губам тыльной стороной ладони:

— Стой спокойно, или твоя голова закатится под кровать.

Он злобно посмотрел на меня, но больше не дергался. Его зрачки не реагировали на свет.

Опустив фонарик в карман, я сказал Уинну:

— Он укололся часа четыре или пять назад, думаю, прямо перед тем, как залечь. Ночью его здесь, похоже, не было, потому что дозу он принял около шести утра.

— У тебя, легавый, крыша поехала, — сказал Гримальди. — я в жизни не баловался наркотой.

— Может, облегчишь нам жизнь и скажешь, куда её спрятал? — предложил Уинн. — Или мы перевернем здесь всё вверх дном.

Ты сначала предъяви ордер на обыск, — огрызнулся Гримальди.

— У нас есть разрешение хозяйки, — не совсем правдиво ответил Уинн. — Это её квартира. Так что и нам, и тебе, будет проще, если покажешь, где наркотик.

— Отрабатывай свое жалование, легавый, — угрюмо пробормотал Гримальди.

Мы без особых хлопот нашли стандартный набор наркомана — алюминиевую коробочку со шприцем, ложечкой и спиртовкой. Он лежал в верхнем ящике комода.

Отыскать наркотик оказалось сложнее. Конверт с белым порошком Гримальди прикрепил скотчем под раковиной, установленной в углу комнаты. В конверте я насчитал сорок восемь бумажных пакетиков, в каких обычно продают снотворное. Содержимое одного пакетика обходилось наркоману в три с полтиной.

Гримальди не выказал особого волнения, когда мы обнаружили его тайник. Этот товар предназначался для уличных клиентов и содержал больше сахарной пудры, чем героина. Сам Гримальди несомненно пользовался более высококачественным продуктом. Он всё ещё пребывал в эйфории, и происходящее мало его заботило. Я не сомневался, что к утру, когда он отдохнет на нарах, ситуация изменится кардинальным образом.

— Одевайся! — приказал ему лейтенант. — Мы отвезем тебя в управление.

Мы зарегистрировали Гримальди как подозреваемого и водворили в кутузку. Допрашивать его сейчас не имело смысла.

К полудню мы закончили заниматься Гримальди и поехали на бульвар Кларксена. Там, поставив машину у поребрика, стали ждать появления Картера или Линкольна. Вскоре из подъезда вышел Карл и направился к соседнему зданию.

Мы выбрались из машины.

— Удалось что-нибудь выяснить, капрал? — спросил Уинн, когда Карл приблизился.

— Пока ничего, сэр. За ленчем я спросил Картера о его успехах, они тоже равны нулю. Он обходит дома на другой стороне бульвара. Думаю, что половину жильцов мы уже опросили.

— Откуда вы начали?

Карл указал на северный конец улицы.

— Тогда мы с Рудовским отправимся в другой конец и двинем вам навстречу. Идемте, сержант.