#Молчать

Мы знакомы всю нашу жизнь. Сколько себя помню. Один роддом. Одна лестничная площадка. Садик. Школа. Увлечения. Ошибки. И в итоге одна крепкая любовь, которая сделала нас одним целым. Я не представляю свою жизнь без Руслана, как и он без меня. Многие называют нас «неразлучниками», «близнецами», в редких случаях «одержимыми», и я могу согласиться с каждым. Нас действительно связывало что-то большее, чем банальное соседство или симпатия. Это крепче дружбы. Сильнее родства. Быть может нашей связи еще не придумали название, но она была неуязвимой. Всепоглощающей. Вечной, как тогда мне казалось.

#форилзис [1]

Терехин Руслан был моим личным «фотоальбомом» жизни, в нем хранились все мои воспоминания, начиная от самых счастливых и заканчивая трагичными. Хронология событий росла вместе с ним. Вместе с нами. Вот мы одновременно делаем первый вдох, издаем первый крик, когда измучившиеся долгими родами матери утопают в слезах счастья. Вот мы копошимся в песочнице и деремся за дохлую крысу. Здесь мы идем за руку в первый класс, сидим за одной партой, едим общий полдник, ходим в один театральный кружок. Здесь нас ожидает самый сложный период взросления, где я – мечтательная двоечница, любитель бунтов и воровства карманных денег, а Руслан – до тошноты правильный отличник, но довольно покладистый друг, выполняющий всякие просьбы, даже если это требование дернуть несколько купюр из отцовского кармана. Вот мы приобщаемся к субкультуре «Готы», примеряем новые образы, а потом резко возвращаемся к обычной жизни, потому что обряд посвящения приводит нас в дикий ужас. Все дни рождения вместе. Все праздники в одном дружном, семейном кругу. Здесь мы впервые пробуем алкоголь, тусуемся в барах, опрометчиво экспериментируем над внешностью и выглядим максимально глупо. Первые прыщи, ссоры, приступы ревности, поцелуи, первый секс в палатке во время школьного похода и первые похороны. А следом вторые. Здесь Руслан забирает меня жить к себе, так как потеряв родителей я ухожу в затяжную депрессию… А вот здесь следует свайпнуть вверх и вернуться в сегодня, ибо раны еще не зажили. Еще слишком больно.

#today #morning #happymaybe

– Не проснешься, значит? – прозвучало предупреждающе, на что я поморщила нос.  – Хорошо, но тогда я опубликую твое сонное лицо в соцсети. Эти слюни на щеках смотрятся так естественно.

Его угроза заставила меня мгновенно оторвать голову от подушки. Проведя рукой по губам , я проворчала сонным ото сна голосом:

– Сделаешь это,  и все узнают, что на всех твоих семейниках красуется «Губка Боб квадратные штаны».

 #отличныйвыстрел

– А я покажу видео, где пьешь компот из дедушкиной клизмы.

 #всамоесердце

– Да ты сам Сатана, Терехин! – возмутилась я, окончательно проснувшись. – Я отпишусь от тебя и накидаю говно-трюфелей под фото, где ты и твоя мамочка лопаете мороженное из стаканчиков. Что на это скажешь?

#fatality

Руслан, который натягивал на себя домашнее трико, замер.

– Ты не посмеешь.

– Есть сомнения?

– Ты блефуешь.

Изогнув бровь, я натянула ехидную улыбку.

– Ох, милый, ты совсем меня не знаешь.

Даже обидно, но в нынешнее время подобные угрозы действительно имеют вес.  Что может быть хуже, чем пара отписок и три лайка под фото? Правильно, ничего. В соцсетях ты играешь определенную роль, строишь себя из дерзких картинок, к которым не имеешь никакого отношения, строчишь умные посты, ранее скопированные в погибающем профиле, публикуешь красивые фото, наверняка не раз обработанные в фотошопе и чувствуешь себя значимым. Не таким, как в жизни. Умное лицо, удачный ракурс, на фоне черное море – старенький календарь в туалете, дешевая бижутерия выданная за брендовое украшение, и ты уже не тот неудачник, читающий состав на освежителе воздуха, а яркая личность с твердыми устоями и мыслями. Ты никто, пока не побывал за границей и не съел маракуйю на завтрак; с тобой не захотят иметь дела, если твой питомец не йоркширский терьер, а родители обычные пенсионеры; тебе не поставят звездочку, если на фото ты в бабушкином огороде, только если твоя бабушка не скандальный блогер – такая уж правда современности. Именно поэтому у меня совершенно нет друзей, только Руслан, который как и я, завтракает подгорелыми драниками и бесконечно смеется над составом освежителя на казахском языке.

– Так не честно, Кира. Родителей вмешивать нельзя. Это подло, – продолжал возмущаться Руслан. – Прием запрещенный.

А теперь возмутилась я.

– Серьезно? Твоя мама выставила мои фото с юбилея, где я похожа на гомункула. То глаз закрыт, то рот искривлен, словно меня одолела ишемическая атака.

 – Ты действительно думаешь, что она это нарочно?

– Уверена. На все сто.

Мы с Русланом поздние дети. Его родители уже закоренелые пенсионеры, едва ли они смыслят в технологиях и современной красоте, но даю руку на отсечение, что мама Руслана специально опубликовала самые уродливые мои фото.