#Молчать

На выходе из университета я натыкаюсь на Румянцева. Видеть его так неожиданно, что я буквально лишаюсь дара речи. Он другой – отчуждённый и холодный. Страх парализует. Секундный взгляд, глаза в глаза, как мощнейший разряд тока по воздушным проводам, и он проходит мимо, не скрывая своей неприязни. Ян уходит, и мне открывается картина страшнее прежней.

Толпа зевак. Карета скорой помощи. Врачи достают носилки и просят студентов убрать телефоны. Меня же одолевает могильная дрожь, когда я смотрю на асфальт: цветные осколки, помятые дужки от очков, одинокий кроссовок со слабо мигающей подошвой и растоптанная упаковка жевательных конфет – все эти вещи принадлежали Ючжину.

Я подбегаю к машине, когда двери той уже закрываются, но успеваю увидеть изувеченное лицо друга. Глаза Ючжина открыты, но он молчит. Через минуту я слышу пронзительный звук удаляющейся сирены. По разговорам окружающих понимаю, что парня сбила машина, собираю разбросанный по территории вещи и не могу сдержать слёз. Всё как в тумане.  

Шоковая растерянность не даёт возможности одуматься и проанализировать случившиеся. Я настолько обескуражена, что даже не сопротивляюсь, когда в меня вонзаются острые пальцы и кто-то грубо уводит в сторону.

– Это всё из-за тебя, – сжав зубы, цедит Лина. В ее пальцах трещит ворот моей старенькой куртки. Волосы раздувает не ветер, а раскалённое дыхание девушки. – Я не знаю, что ты там натворила, но слухи ходят разные. Если ты и перешла кому-то дорогу, то имей смелость взять весь удар на себя. Почему должны страдать другие? Если это не прекратится, Кира, я тоже не останусь в стороне. Решай свои проблемы самостоятельно и не впутывай сюда других, – грубо оттолкнув меня, девушка ударилась в бегство. Ей было больно, как и мне.

Лина сильная, сообразительная девушка, ей хватило ума догадаться о неслучайности этой аварии, но не хватило сил оправдать меня. Никому не хватило, кроме Ючжина. Он всегда понимал меня.

#ивгореиврадости

– А что сейчас? Вы пытались объясниться с Линой, чтобы убедить её в обратном? – в какой-то момент допрос становиться похож на беседу с психологом.

Мокрый ресницы коснулись бровей. Я покачала головой.

– Ещё слишком рано. Сейчас им непосильна моя правда.

– Кто и зачем может мстить вам? – его следующий вопрос ставит меня в тупик. Забывшись, я начала болтать лишнего, но тут же взяла себя в руки.

– Это не месть, а череда горьких событий, – мерзкая ложь. – Лина думает иначе, но я не в силах её переубедить. Пока что.

– Да уж, – вздохнул мужчина, облокотившись на спинку кресла, – в сотый раз убеждаюсь, что торопиться и неоправданно вещать на человека ярлыки – подобно смертельному греху. На моей практике огромное количество случаев, когда неприязнь общества отправляет подростка в петлю. Но вы, по всей видимости, крепкий орешек и переживать не о чем, – он посмеялся, но быстро понял, что шутка была неуместной.

– Иногда мне кажется, что я стираюсь. Стоит кому-то поднажать, и я исчезну. Порой я сама этого хочу.

Седовласый мужчина вскинул бровями.

– Чего именно?