#Молчать

В этот момент я мечтаю лишиться и слуха. Мне нужна тишина.

– Так и есть, – обиженно заявляет Костя. – Ты б ей ещё весь пакет высыпал, а потом померил давление. Это слишком много, даже для меня. Но даже несмотря на это она не откинулась, дышит.

– Пока что, – обрубает Ян. – Пока что дышит.

– Ох, Рум, не нагнетай. Что ты как нашкодившая школьница? Сначала делаешь, а потом под партой прячешься. Скоро очнётся наша красавица. Расскажет, с какими птицами летала, какие сны видела, – смеётся он. –  Тебя я понять не могу.

– А меня не нужно понимать! Просто сделай то, о чём я тебя прошу!

Я разделяла смятение Царёва. Похоже это единственное, с чем я могла согласиться. Ян совершенно нелогичен в своих поступках. Он прёт, но всегда против течения, как будто это устоявшийся жизненный принцип, не подлежащий пересмотру.

– Как знаешь, – вздыхает друг смутьяна. – Олег приехал на отцовской. Выбросим её в общаге. Вот бы комендантше не попасться. А ты отдыхай. Чем быстрее старый Рум вернётся к нам, тем лучше.

Волнение охватывает с сумасшедшей силой, когда кто-то берёт меня на руки. Я кричу, ору о помощи, бьюсь об стены, но наяву издаю вялые стоны. Силы уходят и теряется сознание. Здесь пусто и тихо. Здесь хорошо.

# сейчас

Очередная волна тревоги, и я отпрыгнула от Румянцева, как от материализовавшейся вдруг угрозы. Он успел ухватиться за край футболки, но мокрая ткань затрещала и выскользнула из его пальцев, отчего я больно ударилась об острый угол столешницы, но едва ли меня это волновало.

– Что такое, голубка? Боишься меня? – он вроде спрашивает, но сам убеждён в этом. Знает, что искусно наводит страх, хоть держит безобидную маску.

– Я никогда тебе этого не прощу, Румянцев. Никогда, слышишь? – получилось выдавить сквозь постукивание зубов.

Парень развел руками и громко хохотнул.

– Да мне по боку, знаешь ли. Наши взаимоотношения давно спустились ниже нулевой отметки. Обиды здесь неуместны. Ты лучше о себе подумай, Кира. О том, как ты жила, как живёшь сейчас и как будешь жить дальше. Ты подумай, подумай.

Меня пробрала зябкая дрожь. Чувство несправедливости холодным сквозняком прошлось по сердцу. Я смотрела не на человека, а на запрограммированную машину, которая не сойдет с нужной установки пока не добьётся желаемого.

– Может хватит? – успела сказать я, как послышался топот ботинок.

Меньше всего я ожидала увидеть здесь Даяну и Руслана. Где-то за их спинами болталась Мила. На крохотном лице девушки застыло беспокойство. Она напомнила мне напуганного ребёнка, ту самую школьницу, которая подожгла урну и теперь боится получить выговор. Резкая смена кадров никак не усваивалась с реальностью. Картинка становилась то чётче, то мутнела, то застывала на долгой паузе.

#мойтремор

– Какого хрена здесь творится?! – крик Руслана кажется мне незнакомым. Таким злым Терёхин не был никогда, или всё это мне мерещилось – я не понимала.

– А ты, мудак, разобраться решил? Валяй, Робин Гуд, – Румянцев подошёл так близко к Руслану, что их лбы соприкоснулись. – Чего ты ждёшь? Ну давай же, гавкай. Царапкайся. Кусайся. Но не забывай в чьих апартаментах нежишься. Я-то быстро сотру тебя вместе с будкой.

– Ты ответишь за это. Клянусь, Даниил всё узнает.

– Мне будет дико любопытно, как прозвучит позорная ябеда, когда в твоём рту не останется зубов.

– Ты решил, что тебе всё позволено, но это не так, – Руслан задыхался от гнева. – Поверь, Ян, когда-нибудь почва под тобой рухнет и никто не подаст руки.

– Где ты это вычитал, Руся? В брошюрке для до#ба#бов?

Дело шло к драке. Я попыталась протестовать, но Даяна схватила меня под плечо и повела к выходу. Мила осталась наблюдать за парнями. Даяне пришлось несладко, я будто бы вышагивала по батуту и постоянно проваливалась, отчего девушке приходилось удерживать весь мой вес.

– Там сейчас будет драка, – хрипела я. – Нам нужно вернуться.