«Молчи» (СИ)

— Нет, — Дилан качает головой, грубо сжав его плечо. — Я. Я — Первый гончий, — Хозяин держал это в тайне, потому что знал, что начнутся вопросы, пойдет неверие, ведь, как можно делать такого сопляка Первым? — усмехается. — Но я — лучший. И ты думал, что справишься со мной?

У Лукаса нет сына. Нет человека, которому можно было бы передать дело, в случае, если бы с ним что-то произошло. И он выбрал Дилана. Выбрал по многим причинам. Да, О’Брайен был вполне способный, вот только Лукас совершил ту же ошибку, которую когда-то допустил его отец. Он не учел личные факторы. Не учел то, что у Дилана свои взгляды, свое мнение. О’Брайену крайне плевать на желание Хозяина уничтожить Лондон, ему плевать на глобальную миссию довести все дело до конца, если Главный погибнет. Плевать.

Дилан — не Хозяин. И не собирается становится им, ведь его сознанием движет иное.

— Ты трахал… — не замечает, как контроль покидает организм, ведь кошмарные воспоминания находят возможность ворваться в сознание. Громкий вдох. Судорога в руках.

— Ты трахал её, — шепчет. Дейв сжимает губы, с волнением и внутренней болью следит за тем, как Дилан морщится, сильнее вонзая нож внутрь живота Троя:

— Сдохни.

И вдруг сознание рисует иное. Заставляет думать в новом ключе, полностью принимая ту информацию, что до сих пор не уложилась в голове. И на её почве рождается это:

— Ты... - Дилан моргает, взгляд мечется, не находя точки остановки, но в итоге замирает на глазах отморозка. — Ты насиловал мою беременную девушку... — осознание. Беременная. Мэй Харпер беременна. От него. Трой изнасиловал её. А она... Внутри нее ребенок. Его. И ты, Трой, издевался над ней.

Словно, только понимает. Прямо сейчас. О'Брайен даже не думает о том, что он совершенно не готов к такому жизненному повороту. Все мысли о другом.

Новый вид боли. Новый вид ненависти.

Руки начинают трястись. Больше никаких слов. Никакой тяги времени. Только рванные, резкие действия.

Умри.

Выдергивает оружие, кровь пачкает пол, руки парня, который не дает Трою выдохнуть, когда перебирает пальцами, одной ладонью надавив на шею противника, другой касаясь раны на животе:

— Где там она? — взгляд исподлобья. Злость, такая отвратительная злость, разрушающая в нем человека. — Твоя печень. Где она? — проникает внутрь, в горячее тело, и Трой орет, рвет глотку, пихается, пока Дилан грубо сдерживает его, своими действиями вызывая ужас на лицах Псов, которые начинают медленно идти по стене, двигаясь к выходу. Дейв не мешает им. Он осторожно шагает к сейфу, решая пока отдалиться морально от происходящего и заняться делом. Трой не закрывает рот, кричит. Дилан улыбается, и…

И ужасается.

Ведь получает удовольствие от процесса. От долгой пытки.

Лукас.

Парень выдергивает окровавленную руку, ножом проходится по шее Троя, отбросив умирать. Тело падает. Хриплые попытки вдохнуть. О’Брайен тяжело дышит. Начинает моргать, вытирая ладони о кофту. Оборачивается, тут же встречаясь взглядом с другом, который щурит веки, не желая давить:

— Как ты?

Дилан просто кивает. Ничего не говорит. Борется с дрожью, не дает ей захватить власть в теле. Им нужно… Нужно двигаться. Бросается к Дейву, чтобы помочь установить взрывчатку.

Но они слишком задержались. По плану, им уже надо быть в нескольких метрах в лесу, но… Они еще здесь.

Шум вертолета со стороны окна. Парни вскакивают на ноги. Это полиция. Спецназ окружает здание, видимо, Джо уже сдался и выдал всю информацию. О’Брайен моргает, сглатывая, ведь вертолет ярко светит на окна, задевая лицо парня. Дейв что-то кричит, с ужасом отскакивая назад.

Они допустили ошибку. Слишком задержались, а Джо просил сделать все быстро.

Обстрел. Здания. Окон. Верхних этажей. Спецназ выламывает двери, проникая внутрь.

— Все будет хорошо, слышишь?

***

Утро впервые наступает быстро. За окном светло. Бледное небо затягивается пасмурными облаками. Я еще никогда так сильно не могла перенести утренний свет. Он такой непривычный. Болью давит на глаза, вынуждает их слезиться. Щиплет. Мороз встречает меня на крыльце. Уже ставший таким родным, близким. Моим верным другом, оставившим шрамы глубоко под кожей. Стою, позади запертая дверь дома с холодными стенами, не наблюдаю за возней матери, которая всю ночь носилась, не приседая. Собирала вещи, первой необходимости. Главное, документы. Мои руки сложены на груди. Таксист поднимает чемоданы, вмещая в багажник. Терпеливо относится к суматохе, что создает мать.

Стою. Мой взгляд опущен. Мысли замерли еще в темноте комнаты, пока руки касались игрушечного младенца в кроватке. Это будто было так давно. Мое прошлое. Оно остается здесь, в Лондоне. Я не желаю возвращаться, не желаю больше вспоминать. Хочу иной жизни, вне постоянного стресса. К сожалению, кажется, мне придется пройти психологическое обследование, как и иного характера. Касаюсь пальцами живота...