«Молчи» (СИ)

— Ладно, попробую покормить, может, после еды уснет.

Дилан зевает, широко раскрывая рот, а девочка запрокидывает головку, внимательно следя за выражением лица отца с таким удивлением в глазках, после чего так же открывает ротик, заставив парня смеяться. Мэй возвращается на кухню, оставляя ребенка. О’Брайен держит ее под маленькие, пухлые ручки, поворачивая к себе лицом, и усаживает на колени, ближе к бедрам:

— Хэй, чувак.

— Дилан, — Харпер открывает холодильник, закатывая глаза. Парень улыбается, стрельнув взглядом в спину девушки, и шепчет ребенку:

— Она не понимает всей твоей крутости, — начинает играть с маленькими ладонями, позволяя малышке сжать свои большие пальцы.

Да, проблемы во время беременности и при родах были. Причем мощные. Пришлось делать кесарево на восьмом месяце. Врачи сказали, что у малыша будут задержки в развитии. Да, Дженни еще не может самостоятельно ходить, только если ей помогать, да и головку она еле держит, но улучшения происходят, поскольку Мэй старается заниматься с ней.

Дженни начинает пускать слюни, растягивая губки, отчего её щечки кажутся больше, и хихикает, звонко, даже оглушительно, когда Дилан начинает играть с ней, делая вид, что она проваливается между его коленей. Она трясет ручками вверх-вниз, заставляя парня шире улыбаться.

Мэй готовит бутылочку с водянистой кашей, после возвращается, прервав развлечения О’Брайена в виде фокуса про оторванный палец. На такие вещи Дженни всегда реагирует с таким страхом. У неё очень эмоциональные глаза, а способности мимики порой ставят в тупик.

Вечер проходит спокойно. Из-за сильной усталости тянет лечь спать пораньше, поэтому главная задача — уложить ребенка, а потом можно скорее расслабиться самим. Хорошо, что последние месяцы девочка перестала вскакивать по ночам. Это дает возможность выспаться.

Но все равно. Уложить её — непростая задача. Дилан, если честно, не справляется с Дженни. Он по большей части развлекает её, а строгость проявляет изредка Мэй, и то, если ребенок не желает кушать приготовленное. Сейчас, как ни странно, изрядно поев, малышка начинает растягивать маленький ротик, зевая, пока Харпер сидит на стиральной машине, держа её на руках, прижав к груди. Укачивает спокойными и медленными движениями. Журчание воды успокаивает ребенка, поэтому подобное девушка проделывает каждый вечер, пока Дилан принимает душ, а после чистит зубы. Парень полощет рот, через зеркало поглядывает на Мэй, которая сутулится, чтобы губами осторожно коснуться макушки уже сопящей малышки. И вдохнуть аромат сладкой кожи. О’Брайен улыбается, но думает, что его реакцию нельзя заметить, правда Харпер видит, поэтому шепчет:

— Что? — сама слабо растягивает губы, продолжая покачивать Дженни. — Она вкусно пахнет.

— Знаю, — Дилан смотрит через отражение, моет руки, и взгляд его опускается на голые ноги девушки, только после поднимается на открывшееся плечо. Футболка сползла. Мэй щурит веки, улыбаясь, и довольно следит за процессом наблюдения, зная, что парень не скоро поймет, что она все видит. И он понимает. Поэтому откашливается, повернув ручки крана, чтобы напор стал тише. Дженни может резко проснуться, если расслабляющий шум воды внезапно исчезнет.

Поворачивается телом к Харпер, копчиком опираясь на край раковины, и растирает лицо ладонями, устало зевая, после руки складывает на груди, недолго оставляя глаза закрытыми. Вновь изучает Мэй, слегка щурясь, чтобы сохранить остаток сил. Обычно эти двое ложатся вместе после того, как уложат ребенка, так что Дилан ждет, но девушка расценивает его заинтересованность немного иначе. Она продолжает улыбаться, игриво дергая ногами:

— Хэй, — шепчет. — Хочешь меня? — знает, что не сейчас, но пошутить охота. О’Брайен пускает смешок, вздохнув с обреченностью:

— Во-первых, я устал, так что только завтра утром, — странно хмурит брови, задумчиво изучая положение Мэй. — А во-вторых… В последний раз, когда ты сидела в такой позе, мы заделали новую жизнь, поэтому… — начинает шире улыбаться, ведь Харпер закатывает глаза, сильнее прижимая к себе ребенка, словно, защищая от тех слов, которые боится сама услышать, и Дилан замечал это ранее. Реакцию. Так что пытается восстановить свое положение, продолжив, правда, не совсем уверенно. Он раньше не говорил этого. Но стоит сказать, чтобы чувство вполне ожидаемого страха ушло из сознания Мэй.

— Я ни о чем не жалею, — О’Брайен внимательно смотрит на Харпер, а та опускает взгляд на макушку малышки, поглаживая спинку ладонью. — Но всё же, — Дилан отрывается от раковины, подходя к коленкам Мэй, которая поднимает голову, со всем вниманием уставившись на парня.

— Делать на стиралке мы это не станем, мы же не извращенцы, — он еле сдерживает улыбку, не давая себе полностью раскрыть эмоций, пока получает нужное хихиканье со стороны Мэй:

— Да… А на кухонном столе нормально? — у неё от улыбки блестят глаза. Странно замечать это только сейчас.

— Ну… — Дилан морщится, отводя взгляд, а Харпер так же строит из себя серьезного человека, пока припоминает: