Молитесь за меня (СИ)

Автовокзал районного города С. был совсем новенький. Большое красивое здание возвышалось над одноэтажными домишками и было видно ещJ издали. Перед ним огромная площадь. Сам город С. был довольно-таки грязен и неухожен, но вокзал впечатлял. И внутри всJ блестело и сияло. Но самое поразительное, возле касс ни одной очереди. А уж это для районных вокзалов редкость. Может быть, автобусы не ходят? Ходят, с гордостью объяснили мне, но у нас ввели компьютерное обслуживание, и теперь можно когда угодно взять билет на любой рейс. "Ура!" возликовал я. Теперь и к нам в глубинку пришла цивилизация. Люди будут без толкотни заходить в автобус, не будет ругани, оскорблений, жуткой тесноты... Весь в радостных мыслях выхожу на улицу. От здания вокзала к площади ведJт высокая лестница. Наверху - толпа, в основном бабушки с сумками. А дальше я увидел вот что. Вдалеке, на самом краю площади, стояли автобусы. Один из них тронулся и медленно поехал по направлению к вокзалу. Толпа бабушек неожиданно рванула вниз по лестнице, таща за собой мешки и сумки. Добежав до автобуса, который ещJ двигался, большая часть толпы испустила тяжкий вздох: "Это не грэсовский автобус!" И уже менее дружными рядами, люди вернулись назад. Пять десять счастливцев заняли места в автобусе. Так продолжалось несколько раз, причJм количество людей, желающих уехать в таинственный ГРЭС, всJ увеличивалось. В другие места автобусы уходили исправно, а грэсовская толпа, сметая всJ на своJм пути, время от времени кидалась на площадь. Я всJ с большим уважением смотрел на старушек: их физическая готовность поражала. Но самое удивительное ожидало меня впереди. Я решил дождаться, чем всJ это кончится и появится ли долгожданный автобус. (Разумеется, никаких объявлений по вокзалу не было.) Народ, как ни странно, не роптал. Вот, наконец, ещJ один автобус стал медленно двигаться к вокзалу. Я, уже наученный горьким опытом, отошJл в сторонку. Толпа, увеличившаяся почти в три раза, ринулась вниз по лестнице. Радостный крик: "Наш!" Но тут удивил уже шофJр автобуса. То ли он сильно опаздывал, то ли парень был прикольный, но автобус не остановился у вокзала, а стал двигаться вокруг площади на минимальной скорости и с открытыми дверьми. Наверное, и Суворов не мог придумать лучшего упражнения для своих чудобогатырей, когда они тренировались перед взятием Измаила. Бабушки на ходу бросали в автобус тяжеленные сумки, хватались за поручни, и кто как мог, попадали в салон автобуса. Народу было так много, что одного круга, чтобы всех посадить, шофJру не хватило, и он двинул машину по второму. Вскоре вошли, точнее, вскарабкались все. Счастливицы, успевшие занять места, гордо смотрели из окон, поправляя сбитые платки. Проехав до конца второй круг, автобус зарычал и, дав газу, исчез из поля зрения.

Право слово, я не знал, как реагировать на происходившее - плакать или смеяться? Мои мысли прервала бабушка. Она тяжело дышала, видно, спешила.

- Скажи, мил человек, - в руках она держала билет. - Автобус на ГРЭС уже ушJл?

- Уже ушJл бабушка. Только что.

- Вот не везJт! - И вдруг крикнула кому-то в сторону неожиданно громким голосом:

- Петровна! СемJновна! УшJл автобус. Идите сюда! Будем вместе ждать.

Операция на сердце.

Ах, как мы самонадеянны в молодости! А ещJ ленивы. Впрочем, зачем я употребляю множественное число? Не лучше ли все эти упрJки обратить к себе? Мог ли я предположить, что пройдJт время - и сотрутся из памяти имена, фамилии, зыбкими станут лица... Словно держал в руках ожерелье, беспечно играл им, пока камешки послушно скользили по нитке. Вдруг оборвалась нитка, рассыпались камни по траве