Молитва о Рейн (ЛП)

– Мы убираемся отсюда к чертовой матери, – добавляет Ламар. – Вы с нами?

– Да! – кричит Рейн, выглядывая из-за моей руки.

Квинтон салютует ей, и я не знаю, хочу ли снести ему голову за то, что он так смотрит на нее или похлопать по спине за то, что он делает ее такой чертовски счастливой.

Лично мне плевать, останемся мы или уйдем. Пока Рейн со мной, мы могли бы жить в дупле дерева, черт возьми, мне все равно. Припасы, укрытие, самооборона – теперь это просто глазурь на ванильном торте.

– Мы будем сразу за вами. – Я убираю пистолет в кобуру и киваю ребятам.

Я не доверяю им – я не доверяю никому рядом с моей девушкой, у кого есть член, – но сервайвелист во мне распознает хороший ресурс, когда видит его.

Я следую за Рейн, когда она врывается обратно в дом, пролетая через кухню в гараж. Я свечу фонариком перед собой, захожу в затхлое, сырое помещение и обнаруживаю очень возбужденную Рейн, стоящую рядом с очень крутым «Кавасаки-Ниндзя».

– Ты знаешь, как управлять им? – спрашивает она, а содержимое ее рюкзака сотрясается при каждом толчке. – Моя мама никогда не учила меня.

– Черт, да. – Ухмыляюсь я.

Рейн подбегает к стене и хватает ключи с крючка, пока я свечу фонариком над нами, нащупывая аварийный отпирающий механизм гаражной двери. Я тяну за красную ручку, а затем подхожу и толкаю тяжелую дверь вверх до упора. Скрежет и грохот бульдозера Квинтона и Ламара, расчищающего шоссе, заполняют гараж, но этот шум больше не похож на звуки ада.

Рейн этот шум напоминает небеса.

Когда я оборачиваюсь, она смотрит на меня, держа черный шлем и ухмыляясь с диким, необузданным выражением в глазах. Этот взгляд обычно заканчивается тем, что меня, пытающегося спасти ее задницу, чуть не убивают, но я больше не возражаю. На самом деле – такое чувство, что именно поэтому я здесь.

Рейн протягивает мне шлем. Я беру его, надеваю ей на голову и с улыбкой целую в забрало.

Рейн усаживается позади меня и держится крепко, пока я запускаю «ниндзя». Он мурлычет, как гребаный котенок и у него почти полный бак бензина.

Глядя в небо, я молча говорю: «Спасибо», выжимая газ, и мы выезжаем из гаража на полуночное шоссе.

Рейн визжит от восторга, показывая дому ужасов средний палец, когда мы оставляем его за собой.

Возможно, я не знаю, куда мы направляемся и что найдем, когда доберемся туда, но точно знаю, что чем бы это ни было, оно должно будет сначала справиться со мной, прежде чем доберется до нее.

Теперь есть я и мой новый друг*! О боже!

***

«Франклин-Спрингс Хай*» – старшая школа Франклин-Спрингс

друг* – pal ориг. – здесь Уэс использует это слово иронически. Обычно pal переводится как «приятель» и употребляется в третьем лице. Больше применимо в таких ситуациях, как: «отвали, приятель» или «это друг по переписке». В лицо девушку так не называют

БОНУСНАЯ ГЛАВА ИЗ СЛЕДУЮЩЕЙ КНИГИ

БОРЬБА ЗА РЕЙН

ГЛАВА I

24 апреля. Рейн. 01:35

Я обнимаю Уэса за талию. Рёв двигателя мотоцикла заглушает мои мысли. Я поворачиваюсь и смотрю, как дом исчезает позади нас. Мой родной дом. Единственный, который у меня когда-либо был. Деревья и темнота целиком поглощают его, но они не могут забрать мои воспоминания о том, что в нем произошло. А я бы этого очень хотела. Жаль, что не могу вырвать эту боль из груди и кинуть в тот дом, как ручную гранату.

А еще я жалею, что надела этот чертов шлем. Уэс должен быть в нем. Он – специалист по выживанию. Мне действительно все равно, если моя голова расколется. Всё, чего я хочу, – это прижаться щекой к спине Уэса и позволить ветру высушить мои слезы. Кроме того, внутри шлема пахнет ореховым кофе и увлажняющим кольдкремом.

Этот запах напоминает о маме, которая сейчас погребена в неглубокой могиле на нашем заднем дворе. Рядом с мужчиной, который убил ее.

Я, может быть, пережила 23 апреля – апокалипсис, который так и не наступил, но не все части меня уцелели. Рейнбоу Уильямс – совершенство, блондинка, круглая отличница, посещающая церковь, подруга баскетбольной звезды старшей школы Франклин-Спрингс – Картера Реншоу тоже похоронена там, рядом с родителями, которым она так старалась угодить.

Теперь от меня осталась только Рейн. Кто бы она не была.