Молитвы Розы

Георгий сильно зажмурил глаза от боли. Свинец снова вернулся в его горло. Он не отпускает из объятий дочь, чтобы не смотреть ей в глаза.

Ты ее не слушай Роза, не слушай что она говорит, язык у нее длинный. Ты не такая страшная, ты по-своему хороша. Но, готовишь ты правда так себе, он шути, чтобы смягчить удар, они смеются через слезы. Я хочу вот что тебе сказать, он отпускает ее из объятий, берет за плечи, – вот что Роза, Александридовы не плачут, твой род многое пережил, и это переживет. Люди любят говорить, они будут говорить плохое о других не потому, что плохое видят в них, а потому что плохое видят в себе. Но человек настолько трус, что свои пороки он выдает за чужие. Все тяжелое дочка впереди. Насколько твое сердце будет добрым, настолько и мир вокруг будет добрым. Но доброта не значит дать себя в обиду, у тебя есть рот и язык, ты много читаешь, не бойся дать ответ, – плохой совет, очень плохой совет, женщинам слово давать не нужно, где слово там и свобода.

Он пытается приободрить Розу зная как ей тяжело дается спорить и отстаивать свое. Роза может и начитанная, но жизнь с Татьяной ничему ее не научила.

Да я знаю, давно нам нужно было поговорить, ты многое вытерпела. Без матери не легко растить дочь, и дочери не легко расти без матери. Но ведь никогда не поздно исправить все, он в задумчивости потирает лоб продолжая в голове искать выходы. Я не смогу отказаться от обещанного, Василий не умолчит позор будет на всю семью…

«Не на всю семью а на тебя, только тебе будет позор, ты проиграл дочь в карты, про себя отвечает Роза, пока отец говорит, многое из этого она пропускает из сказанного. Я сбегу, сбегу, и всем будет хорошо».

… слышишь меня? – Георгий видит бегающие по ковру и стенам глаза Розы, и понял, что она больше не слушает. Роза! он берет обеими руками ее лицо приближает к своему лицу и утыкается лоб в лоб с ней, не позволяй больше никому тебе говорить подлости. Ты наверно меня никогда не простишь, я знаю, ты злопамятная, вся в мать пошла, она годами поминала все плохое. Но ты хоть постарайся меня понять. Возможно, Семен будет тебе хорошим мужем, а если плохим, я тебе в обиду не дам.

Роза запомнит этот вечер до конца жизни. Большие крепкие руки отца будут греть ее щеки, уши, вески в самые тяжелые дни жизни.

«Может и прощу, но не забуду… все ровно сбегу».

Георгий выходит тяжелыми шагами из комнаты. Этот высокий человек с огромными плечами превратился в сутулого гнома от груза на сердце. А больше всего подавляло то, что он даже не просил дочь исполнить его долг, он поставил ее перед фактом, не усомнившись что она исполнит.

Глава 5

Александридовым Георгий был не всегда. Настоящая, родовая фамилия Георгия Александридис. Когда его дедушка, семнадцатилетний Ираклий с матерю и с младшим братом, во второй половине 19 века был эвакуирован русскими из Османской Турции. Маршрут этой волны переселения не отличалась от предыдущих, например после русско-турецкой войны в апреле 1828 года. Разница была только в способе переселения, по морю или по суше. Ираклий с родными через Карс – Гюмри – Тбилиси – Цалка, где заселенные греки и армяне давали населенным пунктам одноименные названия своих деревень откуда вынуждены были бежать. Еще больше века эти населенные пункты в Грузии сохранят свои названия пока современное руководство страны не примет решение о переименовании. К тому моменту, греков там останется совсем мало.

Ираклий, сын табаковода с матерью и братом узнав о выращивание табака на черноморском побережье принимают решение переехать туда, где это ремесло могло бы дать им работу.

Еще за десятилетия до текущих событий часть переселения населения из Османской империи нес экономический характер. Армяне и греки в Османской империи занимались табаководством и имели отличный опыт горного земледелия. Так экспорт табака стал доходной статьей экономики России империи, когда тех переселяли и расселяли по землям. Значительная часть которых поселились по всему берегу Черного моря.

Ираклий попал в Сочи, а именно в Красную Поляну не как переселенец. По его скудным рассказам сыну, Александру, отцу Георгия об этапировании через Гюмри (Армения), карантин, потом долгая дорога по Грузии, наконец они с матерью и с братом достигли Батуми, где, как они думали ждал дядя, бывший военный, который воевал за русских против османских турков, и в числе первых христиан по приказу императора был эвакуирован и спасен. Однако дяди там не оказалось. Георгиос Александридис, дядя Ираклия скончался от не чистой болезни.

Спустя месяцы, Ираклий потеряв мать и младшего брата от тифа, с большим трудом перебирается в Абхазию, после, узнает о греческих поселениях в Красной Поляне добирается один и обретает наконец-то дом а позже и жену. Георгий очень любил дедушку. Он был единственным внуком, а его отец единственным сыном Ираклия.