Молк

— Привет! — будто вязкая тень накрыла Диму.

— Привет! — Мальчик приподнялся, радостно улыбаясь другу.

— Можно к тебе? — Анатолий, в плавках и с накинутым на плечи полотенцем, улыбался в ответ.

— Конечно.

Анатолий сел рядом с Димой и быстро пожал его руку.

— Ну, как дела?

— Хорошо. Вот купаемся пока с моей сестрой Ксюшей и ее мужем. — Дима указал на озеро. — А вечером на праздник.

— К эксперименту готов?

— Да… — Дима замялся. — Только я боюсь, что Ксюша не отпустит меня с вами. Хотя, если вы с ней познакомитесь…

— Вечером познакомлюсь. Пока не говори ей ничего. И ему. Я сам им все расскажу. Эксперимент — дело серьезное, это — часть секретной программы подготовки в спецслужбах. Чтобы его провести, нужны опыт и навыки. У меня все это имеется. Но провести его необходимо, чтобы ты навсегда поверил в свои силы.

— Хорошо. — Слова о подготовке спецслужб воодушевили Диму. — … Толик, а вы знаете Александра Евгеньевича? Он директор краеведческого музея здесь.

— Знаю, — кивнул мужчина.

— Я сегодня утром видел у него фотографию. Там он в молодости с мужчиной, очень похожим на вас. Я даже сначала подумал, что это вы.

Анатолий с интересом слушал мальчика.

— И того мужчину тоже звали Толик. И он тоже любил походы. Он не ваш родственник? Папа или брат?

— Не родственник, — улыбнулся Анатолий. — В мире вообще много похожих друг на друга людей с похожими интересами.

Дима кивнул:

— А я сначала так обрадовался. Подумал, что это вы.

— Если бы это был я — был тем другом Александра Евгеньевича, мне бы сейчас было лет восемьдесят.

— Да. — Дима вспомнил биографию того Анатолия. — И вас бы уже расстреляли.

— Расстреляли? За что?

Дима покосился на Анатолия. Тот, кажется, действительно удивился.

— А вы не знаете этой истории? — Мальчик, как мог и насколько понял это дело, пересказал жуткие подробности дела заслуженного учителя.

«Но я ведь видел все это!»

— Чего только в жизни не бывает… — Анатолий чертил что-то веткой на песке.

— Толик, а когда мы с вами играли в «Кабана», когда я потерял сознание, я видел…

— Что же ты видел?

Дима пересказал и свое видение.

— Тот мужчина был очень на вас похож. Я даже думал, что это вы. Но, может быть, это были не вы? Тот мужчина убил мальчика так, как рассказывал Александр Евгеньевич. А потом напугал меня.

— Как?

— Он чуть не избил меня моим хвостом. Я ведь был чертенком там.

— Интересно, но я думаю, что увиденное тобой — подобие сна. И я не думаю, что какой-нибудь человек может проникать в чьи-то сны, даже при большом желании. Бывает ли такое с людьми, как считаешь?

— Не бывает.

— Ну вот и думай, — удовлетворенно кивнул Анатолий.

Дима решил, что друг прав: сны и видения — просто отражения, а люди иногда бывают просто похожи друг на друга.

Мальчик поднял с полотенца свой смартфон.

— Толик, а вы где-нибудь зарегены?

— Что?

— Ну, вы зарегистрированы в какой-то из соцсетей?

— А, нет. Ты считаешь, надо регистрироваться?

— Да, вы могли бы там фотографии из путешествий выкладывать. — Дима с надеждой посмотрел на друга. — И мы могли бы с вами переписываться… Иногда. Когда вам удобно будет… Толик, а можно мне с вами сфотографироваться?

— Давай тоже вечером. Оденемся красиво, хорошо? — Анатолий покосился на смартфон. — А что еще умеет эта штука?

«Наверное, у Толика еще кнопочный телефон».

— В общем, тут можно искать через интернет, ну, нужную информацию. Можно книги читать, фильмы смотреть. Играть в игры. Можно фото делать, видео снимать… Ну, понятно, часы есть, календарь…

— Численник, — усмехнулся Анатолий. — Удобно.

— Численник, — повторил странное название календаря Дима. — Еще можно музыку слушать. Я очень люблю «Короля и Шута». Хотите включу?

— Хочу.

Дима открыл плейлист на телефоне и включил «Куклу колдуна».

— Хороший вкус! — крикнул кто-то из жаривших шашлыки мужчин.

Дима смущенно улыбнулся.

«Жалко, я наушники с собой на пляж не взял».

— Мне нравится. — Анатолий внимательно прислушивался к голосу Андрея Князева. — А какие у них еще песни есть?

— Ну, вот «Дагон». Это по мотивам творчества Лавкрафта. Я его еще не читал…

Дима стал было перечислять всю известную ему информацию о творчестве любимого «КиШа», но спохватился.

«Я же мешаю Толику слушать!»

Но Анатолия Димин рассказ не отвлекал.

— «Он загубил таких, как ты, не одну»… — задумчиво повторил мужчина, изучая плейлист. — А вот эту включи, пожалуйста.

— О, «Забытые ботинки». Я очень ее люблю. — Дима включил звук на максимум, но звучание мелодии потонуло в шуме пляжных разговоров.

— Погоди! — крикнул кто-то из шашлычников. — Я на колонке включу.

Пара мгновений, и обволакивающий голос Михаила Горшенева поплыл над пляжем.

Дима был счастлив: он обожал, когда его вкусы одобряли. Тем более что домашние относились к ним неоднозначно: мама просто не знала, Оксана резко порицала («Она еще всегда обещает маме нажаловаться»), а Вадим… Вадиму было все равно.

Дима вдруг подумал, что хотел бы подружиться с мужем сестры по-настоящему.

«Вадик, в принципе, хороший. Добрый. Но я ему совсем не интересен. Я вообще не знаю, что ему интересно. Ему как будто всегда все равно».