Молния

Получив осенью 1943 года назначение в институт, Штефан изучил математику в нужном для работы объеме. И он умел делать расчеты. Да и задача вполне решаемая, поскольку не нужно было начинать с нуля. Штефану предстояло всего лишь уточнить компьютерные данные и произвести необходимые вычисления на несколько минут назад.

Но он лишь смотрел на бумагу пустыми глазами не в состоянии соображать, потому что Лора была убита и Крис тоже.

А значит, Штефан все потерял. Теперь у него ничего не было.

«Ты можешь вернуть их назад, – твердил себе Штефан. – Соберись, черт бы тебя побрал! Ты можешь повернуть время вспять и предотвратить убийство».

Штефан склонился над блокнотом и примерно час работал, не разгибая спины. Он знал, что в такое позднее время вряд ли кто-нибудь заглянет в лабораторию и обнаружит его, но ему постоянно казалось, будто в коридоре слышится чеканная эсэсовская поступь. Дважды Штефан бросал настороженный взгляд в сторону ворот, ожидая увидеть внезапно воскресших пятерых покойников, которые вернулись из 6 000 000 000 года и теперь пришли по его душу.

Дважды проверив полученные цифры, Штефан ввел их в панель управления. С автоматом в одной руке и пистолетом в другой, он вошел в ворота, прошел к точке переноса…

… и вернулся в институт.

Секунду Штефан стоял в воротах, удивленный и совершенно сбитый с толку. Затем снова переступил через энергетическое поле…

…и вернулся в институт.

И тут его осенило. Правда обрушилась на Штефана с такой силой, что он согнулся пополам, будто получил удар под дых. Он не мог вернуться в будущее раньше на четыре минуты пятьдесят пять секунд, так как уже показался в этом месте через пять минут после того, как покинул его. Если бы он вернулся туда сейчас, то создал бы ситуацию, когда, уже будучи там, увидел бы свое возвращение в первый раз. Парадокс! Космический механизм не допустит, чтобы путешественник во времени столкнулся с самим собой во временно́м потоке. Любая попытка подобного скачка в будущее обречена на провал. Природа не терпела парадоксов.

В памяти невольно всплыл веселый голос Криса в обшарпанном номере мотеля, когда они впервые обсуждали путешествия во времени: «Парадокс! Очуметь можно! Правда, мамочка? Разве не здорово?» – и очаровательный возбужденный мальчишеский смех.

Нет, наверняка должен был быть какой-нибудь выход.

Штефан вернулся к панели управления и сел, бросив оружие на стол.

По его лбу струился пот. Штефан вытер взмокшее лицо рукавом рубашки.

Думай!

Он посмотрел на «узи» и задался вопросом, нельзя ли, по крайней мере, отправить Лоре оружие. Скорее всего, нет. Когда он вернулся в пустыню в первый раз, у него с собой были пистолет и «узи», а значит, если он, Штефан, отправит Лоре что-то из своего оружия на четыре минуты пятьдесят секунд раньше, стволы будут существовать дважды в одном и том же месте, когда он появится там четыре минуты и пятьдесят секунд спустя. Парадокс.

Но вероятно, он может послать ей что-нибудь другое, что-нибудь из этой комнаты, что-нибудь такое, чего у него не было с собой и что не приведет к возникновению парадокса.

Отодвинув оружие в сторону, Штефан взял карандаш и на листке из блокнота набросал короткую записку:

Если вы с Крисом останетесь в машине, эсэсовцы вас убьют. Уходите оттуда. Прячьтесь.

Но потом остановился, задумавшись. Где можно спрятаться на пустынной равнине? И дописал: «Быть может, в арройо».

После чего вырвал листок из блокнота. Внезапно Штефана осенило, и он торопливо добавил: «Второй баллон с „вексоном“. Это тоже оружие».

Он порылся в ящиках лабораторного стола в поисках мензурки с узким горлом, но именно в этой лаборатории не держали подобных сосудов, поскольку проводившиеся здесь исследования были связаны не с химией, а с электромагнитными волнами. Тогда Штефан вышел в коридор, чтобы поискать в других лабораториях. И наконец нашел то, что нужно.

Вернувшись в главную лабораторию с мензуркой, внутри которой уже лежала записка, Штефан вошел в ворота, приблизился к точке переноса и перебросил мензурку через энергетическое поле, почти как Робинзон, бросающий в океан послание в бутылке.

Мензурка не выскочила обратно.

…Но затем вакуум сменился яростным порывом горячего ветра, принесшего едва заметный щелочной запах пустыни.

Крис плотно прижался к матери и воскликнул:

– Ух ты! Мам, ну разве не здорово?! Это было нечто!

Она не ответила, так как заметила белый автомобиль, свернувший с автомагистрали 111 и теперь спускавшийся с насыпи на равнину.

Сверкнула молния, воздух сотряс удар грома, в воздухе появилась стеклянная бутылка. Упав к ногам Лоры, бутылка разбилась, и Лора увидела лежавший внутри листок бумаги.

Отодвинув осколки стекла, Крис схватил листок и с привычным апломбом специалиста по подобным вещам заявил:

– Это наверняка от Штефана!