Молния Господня

  Документы, рассказывающие об этих случаях, представляют собой фрагменты процесса по делу Жиля. Епископ Дориа интересовался, не был ли Прелати просто хитрым мошенником, воспользовавшимся доверием Жиля и морочившим ему голову? Но мсье Жан был иного мнения. Ведь Прелати были нанесены столь жестокие увечья, что продержали его потом месяц в постели в непрекращающемся жару и перемежающейся лихорадке... Не сам же он до такой степени себя изувечил? Он подлинно висел между жизнью и смертью. При этом ни Жиль, ни Прелати не сомневались, что сумеют добыть философский камень, если Сатана отнесется к ним благосклонно. Мечтали не только о богатстве, но и о бессмертии, ведь считалось, что философский камень не только переплавляет медь в золото, но и лечит любые болезни и дает возможность достигнуть возраста патриархов, избегнув немощной старости и смерти.

  - Безумцы, - Элиа подлил в стаканы вина.

  - Нет, - возразил Вианданте. - Бессмысленно ставить в один ряд сумасшедших, и тех, кто сознательно отдают себя в руки Сатаны, совершая зло ради зла. Последние не более безумны, чем тот, кто творит добро ради добра.

  Алхимические опыты Жиля ни к чему не привели, Прелати твердил, что нужно пообещать Сатане душу или встать на путь кровавых преступлений. Но уступить душу Дьяволу Жиль боялся. Мысль же об убийствах ужаса ему не внушала. Этого внутреннего согласия хватило. Сатана проник в его душу. И не собирался, естественно, обогащать того, кем уже овладел. Жиль был не первым глупцом, который мнил, что Дьявол честно платит по выданным векселям.

  Жиль начал предаваться кутежам, и вскоре дьявольское пламя опалило его изнутри. После того, как Жиль долгое время вращался в обществе распутниц при дворе, он пресытился женскими прелестями и развращал мальчиков-певчих. Но закон сатанизма требовал, чтобы избранник Ада прошел всю лестницу греха, спускаясь все ниже по спирали в бездну. Душа Жиля гнила, в её нарывающей оболочке поселился ад. Первой жертвой Жиля стал мальчик, имя которого не сохранилось в источниках. Жиль зарезал его, отрубил ему руки, вырвал сердце и отнес в комнату Прелати. Это был дар Сатане, и оба усердно взывали к нему. Но дьявол, давно живя в Жиле, хранил молчание. Жиль собрал кровь этого ребенка и переписывал ею формулы призывания дьявола и колдовские книги.

  - Дориа приказал мне изучить материалы процесса. Нам позволили, полномочия епископа и его родственные связи открыли двери архивов. С 1432 по 1440 год, то есть в течение восьми лет, протекших с того момента, когда Жиль получил отставку, и до его смерти, жители Анжу, Пуату, Бретани оглашали окрестности плачем. Дети бесследно исчезали, пастухи уходили в поля и не возвращались, мальчуганы, беззаботно игравшие в мяч на улице или резвившиеся на опушках, пропадали! Герцог Бретани приказал начать следствие, и писари, состоявшие при Жане Тушеронде, уполномоченном по уголовным вопросам, вели бесконечный список детей, которых оплакивали родные. "Сын женщины по имени Перонь, "посещавший школу и выказавший отличные способности", пропал в Рошебернаре... Сын Гийома Брис, "нищий, живший подаяниями", пропал в Сент-Этьен-де-Монтлюке... Сын Жеорже де Барбье, "которого в последний раз видели за постоялым двором Рондо, где он собирал яблоки", пропал в Машекуле. Сын Мателин Туар, "ребенок лет двенадцати", пропал в Тонайе, "и люди слышали, как он плакал и звал на помощь". В Машекуле же муж и жена Сержан на Троицын день оставили своего восьмилетнего ребенка дома одного и, вернувшись с поля, "не нашли упомянутого выше отрока восьми лет, чему удивились и впали в великую печаль". Пьер Бадье, торговец из Шантелу, заявил, что примерно год назад он видел во владениях де Рэ двух девятилетних детей, сыновей Робэна Паво. "Никто больше их не встречал, и их судьба неизвестна". Жанна Дарель показала в Нанте, что она в праздничный день была в городе со своим сыном по имени Оливер, мальчиком семи лет, "и с того дня больше не видела его, ничего о нём не слышала"...

  Поначалу напуганные люди поговаривали, что, видимо, злые феи воруют детей, но постепенно в души начали закрадываться страшные подозрения. Стоило Жилю отправиться из Тиффожа в замок Шантосе, а оттуда в небольшую крепость де ля Суз или в Нант, обнаруживались пропажи детей. Крестьяне заметили, что маленькие мальчики исчезают и после краткого пребывания в тех или других местах приближенных Жиля - Прелати, Роже де Брикевиля, Жиля де Сийе. Наконец они с ужасом обнаружили, что некая старуха, Перрин Мартэн, бродит по дорогам, одетая в серое платье, прикрыв лицо черной кисеёй, подманивая к себе детей, ласково заговаривает с ними, приподнимает вуаль, и её добродушная внешность внушает им доверие. Они охотно идут за ней, она заводит их в лес, где они попадают в лапы здоровенных мужчин, вторые связывают их и уносят куда-то в мешках.