Молодой Маркс

Маркс теоретически осмысляет не только свой личный опыт борьбы с прусской бюрократией, но и более широкий исторический опыт политического лавирования прусской бюрократии за последние годы: вначале решительное утверждение своего господства во всех сферах государственной жизни, вплоть до почти полного подавления роли сословий, а затем, начиная с 1840 г., когда пробуждается политическое движение немецкого народа, заигрывание с сословиями – созыв ландтагов, не собиравшихся многие годы, созыв сословных комиссий в масштабе всей Пруссии, лицемерная «свобода печати» в новой цензурной инструкции и т.п.

Смысл подобных деяний прусской бюрократии Маркс усматривает в том, что бюрократия имеет своей предпосылкой сословные корпорации, ибо государство нового времени вырастало из средневекового сословно-корпоративного государства. Как всякое следствие, она борется против существования своих предпосылок. «Но как только государство пробуждается к действительной жизни и гражданское общество, действуя по побуждению своего собственного разума, освобождается от власти корпораций, бюрократия старается восстановить их…» У нее общий с корпорациями принцип – принцип частного интереса. Поэтому «следствие начинает бороться за существование своих предпосылок, как только появляется новый принцип, выступающий не против существования этих предпосылок, а против принципа этого существования» (1, с. 270).

Но бюрократия может устоять в этой борьбе только до тех пор, пока, противопоставляя себя подлинно всеобщему, ей удается выступать в качестве «всеобщего» – выдавать свой частный интерес за всеобщий. «Упразднение бюрократии возможно лишь при том условии, что всеобщий интерес становится особым интересом в действительности, а не только – как у Гегеля – в мысли, в абстракции; это, в свою очередь, возможно лишь при том условии, что особый интерес становится в действительности всеобщим» (1, с. 273).

Эти мысли свидетельствуют о глубоком проникновении Маркса в стратегию политической, в сущности классовой, борьбы. Невольно напрашивается аналогия со знаменитыми Марксовыми работами, подытоживающими опыт классовых битв 1848 – 1850 и 1871 гг. В «Восемнадцатом брюмера Луи Бонапарта» он также обращает внимание на борьбу следствия против своих предпосылок и на последующую борьбу его за их сохранение, когда выступает на историческую арену сила, стремящаяся уничтожить сам принцип, лежащий в основе и предпосылок, и их следствия. В этой же работе Маркс дает мастерский анализ того, как именно бюрократия служит «маленькому Бонапарту» основой, реальным механизмом, который позволяет ему вводить в заблуждение целую нацию, выдавая свое мелочное тщеславие за общенациональный интерес.

Конечно, не следует приравнивать «Рукопись 1843 года» к классическим работам Маркса в методологическом отношении. Но почерк великого стратега политических сражений за счастье народа проступает уже на страницах данной рукописи. Так, именно здесь он делает важный вывод, что для упразднения бюрократии требуется такой особый интерес, который бы действительно стал всеобщим. Маркс, правда, не указывает еще на носителя этого интереса. Его он откроет через полгода, сотрудничая в «Немецко-французском ежегоднике».

А пока, в рукописи, Маркс лишь констатирует, что «исторической задачей стало… вернуть политическое государство в реальный мир…» (1, с. 254), т.е. прежде всего упразднить отчуждение в обществе, восстановить субстанциальное единство государства и народа, государства и гражданского общества, причем принципом такого единства должен стать свободный человек.

Демократия будущего

Каждое из этих требований в отдельности уже осуществлялось в истории: первое – в античном обществе, второе – в средневековом, третье – в современном. Теперь предстоит соединить все эти принципы в качественно новое, гармоничное целое. Имя этому целому – демократия, т.е. «социализированный человек как особая форма государственного строя… Демократия относится ко всем остальным государственным формам как к своему ветхому завету. В демократии не человек существует для закона, а закон существует для человека; законом является здесь человеческое бытие, между тем как в других формах государственного строя человек есть определяемое законом бытие. Таков основной отличительный признак демократии» (1, с. 252).

Итак, стержнем Марксова рассуждения о будущем обществе является идея социализированного человека. Она заложена уже в данной Марксом характеристике природы человека: не биологические, а социальные качества составляют его сущность. Все прежние общества, каждое на свой лад, калечили эту сущность. Задача и состоит теперь в том, чтобы восстановить ее в подлинно человеческом содержании, ценности и форме. Такое восстановление и есть социализация человека.