Читаем Молодой мусульманин в современном мире полностью

Среди всех исламских искусств центральное место занимает мелодичное, распевное чтение Священного Корана. Это высшее исламское искусство, наделенное священным значением. Конечно, оно во многих случаях идет рядом с мастерством написания Слова Божия и сохранением преданий, который приведены во многих сурах этой Священной Книги. Отсюда проистекает то высокое положение, которое занимает в исламской культуре литература. Влияние Корана на души мусульман было столь сильным, что где бы ни распространился Ислам и куда бы ни проникло влияние Книги, везде исламская культурная среда тяготела к слову (литературе) в качестве одного из основных способов художественного выражения.

Конечно, прежде всего в Исламе использовался арабский язык и создавалась арабская литература, на которой лежал отпечаток коранического откровения. Ведь последнее изменило сам арабский язык, превратив его в достойное средство выражения Слова Всевышнего. В доисламскую эпоху (джахилийа) арабы создали значительные поэтические произведения, но только воздействие Корана позволило превратить эту литературу в исламскую. В годы жизни соратников Пророка Ислама (С) появился такой литературный шедевр, как «Нахдж уль-Балага» («Путь красноречия») Али ибн Абу Талиба (А), где собраны проповеди и изречения этого великого мусульманского деятеля. Современную форму данной книге в четвертом веке лунной хиджры придал Шариф Рази. После этого первого шедевра религиозной арабской литературы появился сборник молитв внука хазрата Али (А), Имама Саджада (А) под названием «Сахифа Саджадийа», которое многие назвали «Псалтырем Имама из рода Пророка».

В начале эпохи правления Омейядов появилось много выдающихся арабских поэтов, в произведениях которых изо дня в день все больше проявлялись исламские черты. Стихи Фарзадака, а затем Халладжа несли на себе не только арабские особенности, но уже совершенно очевидно имели исламский характер. Арабская проза с появлением такого писателя, как Джахиз, также стала однозначно исламской. Даже в незамысловатых сказках «Тысячи и одной ночи», которые относятся к концу эпохи Аббасидов, можно найти литературное воплощение многих сторон исламского учения и мусульманского общества.

Арабская литературная традиция очень богата. На протяжении веков в ней прослеживается неразрывная цепь великолепных произведений прозы и поэзии, от касид Бухтари и нравоучительных строк Мутанабби до мистических стихов Ибн Фариза и Ибн Араби, от трактатов Абу Хайана Таухиди до историко-философских и в то же время исполненных литературных достоинств произведений Хаййа бин Йакзана ибн Туфайля. Тем не менее, исламские особенности не были присущи исключительно этой литературе, созданной самими арабами. Эхо исламского учения и мышления слышится в абсолютном большинстве произведений, написанных на арабском языке арабскими и неарабскими (в особенности, иранскими) поэтами и писателями. Это касается в особенности таких замечательных произведений, как касида «Бурде» Бусири в восхваление Пророка Ислама (С), которая на протяжении веков была у всех на устах. Подобные произведения являются ярким примером высокого развития исламской литературы, которая одновременно отражает суть и образ Корана и Сунны.

В других мусульманских языках также можно обнаружить влияние Священного Корана, подобное влиянию его на арабский язык. Вторым по значению языком литературы исламского мира был персидский, который, как и арабский, стал межнациональным языком, ибо на нем говорили и писали многие тюрки, индийцы и даже китайцы-мусульмане в отдаленных от Ирана землях. Персидский язык сформировался в результате смешения коранической лексики с иранскими языками эпохи Сасанидов. Первые персоязычные поэты подражали арабам, но с появлением Рудаки персидская поэзия обрела самостоятельность и своеобразие. В то же время некоторые иранцы, в частности, Халладж, писали по-арабски и стали известны как выдающиеся арабские поэты.

Сам персидский язык стал быстро развиваться с четвертого века лунной хиджры, с появлением иранского национального эпоса «Шахнаме» Фирдоуси и религиозно-мистических стихов Санаи, Аттара и Джалал ад-Дина Руми. То, что вышло из-под пера некоторых из этих иранских поэтов, составило в переводах на другие языки золотой фонд мировой поэзии. Не случайно, что многие эксперты признали Джалал ад-Дина Руми, который оказал удивительно большое влияние не только на Иран, но и на другие азиатские территории, в частности, на турок и индийцев, величайшим религиозно-мистическим поэтом всех эпох. После Руми, который жил накануне нашествия монголов, появились и другие великие поэты. Самыми крупными из них были Саади и Хафиз.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Религии мира: опыт запредельного
Религии мира: опыт запредельного

Настоящая книга впервые была опубликована в 1997 году и сразу стала научным бестселлером: это была первая в отечественной, а в значительной степени и в мировой науке попытка представить религию в качестве целостного психологического феномена.Выдающийся ученый-религиовед Е. А. Торчинов (1956–2003) обосновал и развил принципиально новый психологический подход к истолкованию феномена религии, исходя из понятия глубинного религиозного опыта как особой психологической реальности и активно используя при этом разработки представителей трансперсональной психологии (С. Гроф и его школа).В книге исследуются тексты, фиксирующие или описывающие так называемые мистические практики и измененные состояния сознания. Во введении рассматривается структура религиозного опыта и его типы, вопрос о взаимодействии религии с другими формами духовной культуры (мифология, философия, наука). Первые три части посвящены рассмотрению конкретно-исторических форм религиозной практики изменения сознания (психотехники) с целью приобретения глубинного (трансперсонального) опыта. Рассматриваются формы шаманской психотехники, мистериальные культуры древнего Средиземноморья, сложнейшие формы психотехники, разработанные в религиях Востока: даосизме, индуизме, буддизме. Особая глава посвящена «библейским религиям откровений»: иудаизму, христианству и исламу. Особый интерес представляет собой глава «Каббала и Восток», в которой проводятся параллели между иудейским мистицизмом (каббала) и религиозно-философскими учениями индо-буддийской и дальневосточной традиций.

Евгений Алексеевич Торчинов

Религиоведение / Образование и наука