Молох

Пока солдат спал, обнявшись с Калашом, словно ребёнок с плюшевым мишкой, в метро прогремел взрыв. Перегон Невский Проспект — Горьковская (последней обители, как таковой, уже не существовало) превратился во второй Стикс. Пока навсегда замуровывались гермоворота на Невском, сотни изуродованных расчленённых кусков тел рано утром следующего дня успело хлынуть на станцию. Останки тех, кого в ходе политики Вано топили бордюрщики. Вслед за ними внутрь станции просочилась гигантская медуза: Deepstaria Enigmatica. Прошёл битый часа, пока огромное покрывало медузы не разлетелось на лоскуты. Трое юнцов, которых существо попыталось сжевать заживо, но не успело как следует переварить, не прожили без кожи и пяти минут. Это всё также послужило сигналом к наступлению на Сенную силами коммунистов, Вегана и КУ. И для выхода Чумы и Молоха на сцену спектакля под названием «Метро».

Глава 15. ЛЕМУРЫ

(три дня назад)

Пару минут прошло с тех пор, как за нами захлопнулась дверь, оставив тоннель-дендрарий с заправщиками сатанистами позади. Мы с Чумой стояли в полной тишине, оглядываю длинную комнатушку, уходящую далеко вперёд. Лампочки тускло светили, уходя вместе с коридором куда-то туда, в необъятную даль. Я долго пытался понять механизм открывания двери, искал чудные приборчики, но так ничего и не нашёл. Будто нам некто открыл дверь и пока мы входили в неё, хозяин успел скрыться в кишке комнаты.

Не проронив ни слова, мы, оставшись ни с чем во время путешествия от Достоевской в непонятное для нас пока место, двигались вперёд. Слева и справа стены обрамляли гнилые доски, за которыми просвечивался известняк с глиной. Под ногами грязь, потолок — крошево из камней, по которому тянулся шнур, состоящий из лампочек Ильича. Откуда он начинался и куда тянулся — одному Богу известно, или лемурам, если мы пришли в правильное место. Ведь сатанист же обещал, что мы выйдем к Лиговскому? «Нашёл, кому верить», — пожурил я сам себя. Разум подсластила мысль о том, что оккультника больше нет.

— Смотри сюда — я уже не удивлялся Чуме, его репликам: от человека, которого я встретил тогда, под Куполом, в далёком и забытом «Петроэлектрочегототам» не осталось следа.

Метров через сто ходьбы по коридору стены внезапно расступились в стороны, обнажая просторы комнаты. Идеально круглая форма, вокруг стояли шкафы, перед ними, проеденные плешью и временем диваны, на которые я бы ни сел и за вагон тушёнки и канистру воды в придачу. Посредине два стола, заваленных пластиковыми тарелками, бумагами и свитками. Чума стоял около правого по нашу сторону письменного атрибута, держа в руках пожелтевший лист ватмана. В тусклом свечении лампочки я не сразу разобрал, что там изображено. Вот, точно: надпись, составленная из газетных вырезок. Тело лизнул арктический холодок. «ЛИГОВСКИЙ ПРОСПЕКТ II, ШЕСТАЯ (КРАСНОСЕЛЬСКО-КАЛИНИНСКАЯ) ВЕТКА ПЕТЕРБУРГСКОГО МЕТРОПОЛИТЕНА».

— Чума, мы на Шестой ветке, твою мать?!

— Не удивительно — ледяное спокойствие путника пугало меня. — Мне кажется, что мы с самого начала пути из-за тьмы повернули не туда. Словно тоннель нас не пускал на Лиговский.

— Чего ты несёшь?!

— То, что мы пошли заброшенным путём на недостроенную станцию. Точнее, вот она, перед нами — Чума обвёл комнату рукой. — Существуют же станции Седьмой, Кольцевой ветки, почему бы Шестой нет?

— Что-то я такое слышал: берёт начало в Ручьях, заканчивается… хрен знает. Где-то под Стрельной, наверное. Но причём тут тоннель?

— А как ты думаешь соседствующие веганы и лемуры сообщаются с Робби? Через джунгли? Мало того, чтоб пройти загадки, ещё надо знать точный путь, чтобы выйти на настоящий Лиговский пр…

Но Чума не договорил. Из противоположного коридора послышался стук. Секунда, и звук стал ближе. Нечто огромное двигалось Оттуда. Хозяин станции, владыка Шестой линии метро. Не долго думая, мы с Чумой спрятались в шкаф, так и затаившись в нём, не позволяя себе дышать. Я даже слышал как виски отчаянно запульсировали в голове, а пот водопадом шипел по коже.

Троллеобразное существо, которое мы с Чумой (тот стоял в соседнем шкафу) видели в спину, разглядывало стол. Только бы не заметил перестановку предметов, а точнее того листа ватмана. Я рассчитывал на то, что успеет заново пройти Три Мировых войны прежде, чем тролль сдвинется с места. Но всё произошло иначе: бугристая серая кожа исчезла из моего виду. Понадобилось несколько минут, чтоб перевести дух и потянуться к ручке шкафа. На всякий случай я поглядел в глазок: огромный серый глаз с кровоподтёками по бокам, смотрел на мой.

Не знаю, что произошло быстрее: Чума ли выбрался из шкафа, оглушив гоблина, или я, со всей мочи выбив дверь ногой, тем самым обеспечив сотрясение мозга монстру, но вместе мы уже бежали по новому коридору, не оглядываясь назад. Страх придал силы, чтоб через минуту бумерангом вернуться со стократной отдачей: прямо шедший маршрут заканчивался тупиком. Там, в углубление досок, за которыми начиналась горная порода, замуровали человеческий торс: без конечностей, без головы.