Молот Люцифера

Он надеялся, что закончит доставку корреспонденции, воспользовавшись чьим-нибудь автомобилем. Но, похоже, такая возможность не представится ему и в «Шире».

Шагая вдоль длинного плетня, он не увидел ни души. На полях никого не было, никто не пытался спасти урожай. Выращивали ли тут вообще что-то? Он не имел ни малейшего понятия, но ведь он и не фермер.

Ворота выглядели основательно, висячий замок на них – новый, массивный и блестящий. Почтовый ящик покосился, будто его задела проезжающая тачка.

А еще он был полон воды.

Гарри почувствовал досаду. Он принес хозяевам восемь писем и толстенную бандероль. Закинув голову, он проорал:

– Эй, вы, там! Почта!

Ньюкомб уставился на темные окна. В «Шире» тоже вырубилось электричество? Или Хьюго Беку и его многочисленным чудаковатым гостям надоела сельская жизнь, и они убрались восвояси?

Здесь обосновалась коммуна. Это знали все в округе, и мало кому было известно больше. Местные обитатели не общались с жителями долины. Гарри, находящемуся на особом положении благодаря роду его деятельности, познакомился с Хьюго и некоторыми из его «соратников».

Бек унаследовал ферму три года назад, после того как его дядя и тетка, уехавшие в отпуск в Мексику, погибли в автокатастрофе. В те времена она называлась несколько иначе: ранчо «Перевернутая вилка» (или что-то в этом роде) – вероятно, по форме тавра, каким клеймили скот. Хьюго явился на похороны: низенький, пухлый, восемнадцати лет, с черными прямыми волосами по плечи и бахромкой бороды, окаймляющей выбритый подбородок. Он изучил свои владения, распродал коров и практически всех лошадей, после чего исчез в неизвестном направлении. Месяцем позже вернулся в сопровождении пестрой компании хиппи (их число варьировалось в зависимости от того, кто именно рассказывал историю). У ребят оказалось достаточно денег, чтобы не умереть с голода и жить в относительном комфорте.

«Шир» наверняка не обеспечивал их доходом. Они ничего не продавали. Но – безусловно – им приходилось что-то сеять, собирать урожай и так далее: слишком уж мало еды они привозили из города.

Гарри снова крикнул. Дверь отворилась, и кто-то неспешно поплелся к воротам.

Тони! Дочерна загорелый, вечно скалящий в улыбке великолепные зубы, он был одет как обычно: джинсы, шерстяная жилетка (рубашек он не признавал), шляпа, как у землекопа, и сандалии. Он так и вылупился на Ньюкомба.

– Что случилось, чувак?

Дождь не производил на него ни малейшего впечатления.

– Пикник придется отложить. Именно это я и хотел сообщить.

Тони поглядел на Гарри озадаченно и расхохотался.

– Ничего шутка! Я передам. Наши все скопом прячутся в доме. Можно подумать, боятся растаять.

– Лично я уже наполовину растаял. Вот ваша почта. – Гарри протянул конверты и бандероль. – Ваш ящик поврежден.

– Наплевать. – Тони ухмыльнулся, будто услышал удачную остроту.

Ньюкомб не обратил на это внимания.

– Может кто-нибудь из вас отвезти меня в город? Мой фургон попал в аварию.

– Извините. Нам нужно беречь бензин на крайняк.

Что еще за ерунда? Гарри постарался не выказывать раздражения.

– Ладно. Такова жизнь. Не угостите сэндвичем?

– Нет. Наступают голодные времена. Мы должны думать о себе.

– Не понял. – Ему вдруг разонравилась усмешка Тони.

– Молот ударил, – произнес парень. – Истеблишмент сдох. Призыву в армию капец. И налогам. И войнам. Теперь не будут сажать в тюрьму за то, что покуриваешь. И не надо ломать голову над тем, кто станет новым президентом – мошенник или идиот. – Под мокрой бесформенной шляпой Тони снова блеснула его улыбка. – Никакого Дня Хлама. Я подумал, что чокнулся, когда увидел у ворот почтальона!

«А он и впрямь чокнулся», – понял Гарри. И попытался направить разговор в другое русло.

– Можно позвать сюда Хьюго Бека?

– Пожалуй.

Ньюкомб смотрел, как Тони возвращается в дом. Есть там кто-нибудь живой? Парень никогда не казался почтальону опасным, но… если он снова выйдет, и в руках у него будет что-нибудь, хоть отдаленно напоминающее винтовку, Гарри задаст стрекача, как заяц.

Через минуту на крыльцо высыпало полдюжины людей. Одна девушка куталась в дождевик. Остальные одеты так, что, похоже, собрались купаться. В общем-то, разумно. По такой погоде и нечего было надеяться, что не промокнешь. Гарри узнал Хью Бека и широкоплечую, широкобедрую девицу (она утверждала, что ее зовут Галадриэль), и еще молчаливого безымянного великана. Они спустились вниз, потопали к ограде и сгрудились у ворот. Все происходящее казалось им чрезвычайно забавным.

– Что случилось? – спросил Гарри.

За последние три года изрядная часть жировых отложений Хьюго трансформировалась в мышцы, однако он совершенно не напоминал фермера. Может, из-за старых плавок и дорогих сандалий. Или из-за того, что привалился к воротам точно так же, как писатель Джейсон Гиллкадди прислонился бы к барной стойке, непрерывно жестикулируя одной рукой.