Молот Люцифера

Джордж Кристофер вместе с братом Рэем катили по шоссе к Портервиллу. Озеро Саксесс раскинулось справа, как раз возле гребня горного кряжа, песчаные наносы громоздились слева. Не утихая лил дождь. Вода поднялась почти до уровня моста.

Дорогу перегораживали грязные оползни, спустившиеся со склонов. Огромный сельскохозяйственный грузовик мчался прямо по ним, не замедляя хода.

– Движение не слишком оживленное, – пробормотал Рэй.

– Пока нет. – Джордж вел машину мрачный, сжав губы, пригнув бычий загривок к рулю. – Но это ненадолго. Скоро народ, удирая в горы, так и хлынет сюда…

– Многие задержатся в Портервилле, – возразил брат. – Как-никак, он на пару сотен футов выше Сан-Хоакина.

– Был, – отозвался здоровяк. – С землетрясениями-то ничего нельзя поделать. Земля шевелится, ходит вверх-вниз. Когда рухнет плотина, Портервиллу по-любому конец. И там люди не останутся.

Рэй промолчал. Он никогда не спорил с братом. Джордж, единственный из их семьи, учился в колледже. Не закончил, однако кое-что усвоил.

– А что они едят… ну, эти люди? – внезапно спросил Джордж.

– Не знаю…

– Ты готов увидеть, как твои дети умирают с голода? – жестко заявил молодой мужчина.

– Этого не произойдет.

– Уверен? Здесь куча народа. В Сан-Хоакине – соленый дождь. Город заливает. Портервилл тоже смоет. Беженцы ринутся в предгорья – прямиком к нам. Они будут всюду, устроят лагеря на дорогах, набьются в школу, в сараи и амбары. Они будут везде. Голодные. Для первых прибывших пищи будет вволю. Некоторое время еды будет хватать каждому… но недолго. Эй, а ты способен, увидев плачущего ребенка, и не накормить его?

И опять Рэй ничего не ответил.

– Задумайся. Пока хватит жратвы, мы будем им помогать. А ты сумеешь прогнать людей от своего дома, пока у тебя еще будет скот? Готов пустить своих псов на жаркое, чтобы накормить ораву портервиллских хиппи?

– В Портервилле нет никаких хиппи.

– Ты понимаешь, о чем я.

Рэй обдумал сказанное братом. Через Портервилл ломанутся громадные толпы. К северу и к югу от Портервилла лежат мегаполисы-десятимиллионники. И если выживет хотя бы один из десяти тысяч… он сумеет добраться до Портервилла, а затем повернет к востоку…

Теперь и Рэй сурово сжал губы. Как толстые веревки, вздулись на шее жилы. Они оба были крупными мужчинами. В юности они иногда нарочно заходили в бары, где собиралось хулиганье, – чтобы подраться. Однажды их отлупили: они вернулись с двумя младшими братьями. После этого случая им очень редко удавалось найти стоящего противника, готового помахать кулаками.

И думали они одинаково, только Рэй соображал чуть медленнее. Теперь он наконец понял: тысячи чужаков, как саранча, заполонят окрестности. Беженцы всех возрастов, габаритов и видов – университетские преподаватели, социологи, актеры телевидения, арбитры, писатели, нейрохирурги, архитекторы, модельеры и громадные орды вечных безработных. Люди, не имеющие ни пристанища, ни профессии, ни знаний и навыков, ни фермерских орудий труда. Да, настоящая саранча, а с ней следует бороться. Но как насчет детей? Пришлых можно прогнать, но дети?

– Что будем делать? – спросил он.

– Если они не доберутся до наших мест, проблемы отпадают, – ответил Джордж и уставился на холмы, нависающие над дорогой. – Если примерно сто тонн грязи и камня перегородят трассу вон там, впереди, никто не сможет дойти до нашей долины. Во всяком случае, им будет очень нелегко.

– Может, нам помолиться, чтобы дождь полил сильнее? – поглядев на хлещущие с неба струи, предложил Рэй.

Великан еще крепче сжал руль. Он верил в силу молитвы, и ему не понравился насмешливый тон брата. Пусть даже тот ничего плохого не подразумевал. Рэй тоже иногда посещал церковь. В общем, не реже Джорджа. Но нельзя просить Всевышнего о таких вещах.

Чужаки. Им всем предстоит умереть, но заодно они утащат вместе с собой на тот свет и родных Джорджа. Он явственно увидел младшую сестренку – исхудалую, с торчащим животом, на последней стадии истощения. Такую, какими были те вьетнамские ребятишки. Целая деревня, где были лишь дети, оказавшиеся в зоне военных действий: не осталось никого, кто бы заботился о них, и им некуда было идти.

И они медленно погибали, пока патруль, рыщущий в поисках вьетконговцев, не наткнулся на них. Внезапно Джордж понял, что не может больше видеть всплывшую в памяти картину. Не может он думать об этом.

– А сколько еще продержится плотина? – проговорил Рэй. – И… а зачем ты тормозишь?

– Я взял пару динамитных шашек, – ответил Джордж. – Вон подходящий участок, – он указал на крутой склон. – Через минуту здесь уже никто точно не проедет.

Рэй поразмыслил. Существовала еще одна дорога из Сан-Хоакина, но на картах с размещением бензоколонок ее не обозначали. И многие знать не знали о ней. Когда чужаки поймут, что по главному шоссе проехать нельзя, они наверняка направятся в другое место.

Грузовик остановился, и Джордж открыл дверцу.

– Пошли?

– Угу, – кивнул Рэй.

Он обычно соглашался с Джорджем. Так повелось с тех пор, как умер отец. Точно так же вели себя другие два брата, сестры, кузены и племянники.