Молотов. Наше дело правое [Книга 1]

Эти слова, встреченные аплодисментами, стали последними для Дзержинского. Через три часа - в перерыве между утренним и вечерним заседаниями 20 июля - он умер от разрыва сердца. Решив прервать работу пленума, чтобы похоронить товарища, члены ЦК, отойдя от первого стресса, так и не смогли остановиться. Куйбышев сделал доклад по делу Ла-шевича, возмущаясь нежеланием Зиновьева отмежеваться от своих сподвижников, ведущих раскольническую политику. На эффект взорвавшейся бомбы рассчитывал сам Зиновьев, поведавший изумленному пленуму о существовании «семерки», ее «конституции» и т. д. Закончил свое выступление сожалением, что в свое время не послушал совета Ленина о перемещении Сталина с поста генсека. Троцкий огласил заявление 13-ти, где перечислялись все не раз называвшиеся грехи сталинско-бухаринского руководства⁵⁴². Сталинцы ответили резолюцией, в которой утверждалось, что «оппозиция решила перейти от легального отстаивания своих взглядов к созданию всесоюзной нелегальной организации, противопоставляющей себя партии и подготовляющей, таким образом, раскол ее рядов»⁵⁴³.

22 июля хоронили Дзержинского. Молотов как организатор похорон шел впереди гроба. Было решено издать последние речи Дзержинского. Молотов написал предисловие и сделал это с большей симпатией к автору. Но отголоски борьбы с оппозицией попали и туда. «Попытки на почве якобы “защиты интересов промышленности” сделать Дзержинского другом оппозиции, так называемых “сверх-индустриалистов” (а лучше сказать, горе-индустриалистов!), всегда плачевно кончались жалким крахом... Его предсмертная речь была особенно ярким выражением этого настроения. В ней в полной мере сказывается, насколько чужд был Дзержинский всякому хныканью, всякому “крикливому пессимизму”, всякой панике перед трудностями»⁵⁴⁴.

В день похорон Дзержинского оппозиция стала настаивать на зачтении прямо в зале пленума «Завещания» Ленина и его писем с критикой Сталина по национальному вопросу. Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) вышел на трибуну и... начал читать. Медленно, с расстановкой. Тишина стояла гробовая. Сталин прочел все от начала до конца. Сделав драматическую паузу, оглядел ряды оппозиции и произнес: «Еще что прочесть?» Зал молчал. Тогда Сталин предложил прочитать еще письмо Ленина об исключении Зиновьева и Каменева из партии за раскрытие планов Октябрьского восстания Временному правительству. И сделал это, несмотря на бурные протесты⁵⁴⁵. Партия была сыграна. Зиновьев был исключен из состава Политбюро, его заменил Рудзутак. Но борьба с «объединенной оппозицией», как оказалось, только начиналась.

Сразу после пленума Молотов отправился в отпуск, а в середине августа, когда отбыли Троцкий и Сталин, вернулся руководить ЦК. Вновь в центре полемики оказались Китай и Англия, ожидалось столкновение по международной проблематике на запланированной на конец октября XV партконференции. Сталин писал: «Дело идет к тому, что, нам не миновать постановки вопроса о снятии Григория с КИ»⁵⁴⁶. «О снятии Зиновьева согласен целиком»⁵⁴⁷, - отвечал Молотов. Но насколько сталинская группировка не готова была идти на компромисс с левыми по внешнеполитическим вопросам, настолько она была уже расположена поддержать значительную часть социальноэкономической платформы оппозиции. «1926 год - последний год абсолютного роста частного сектора в промышленности, а с конца года он начал вытесняться вводимыми сверхналогами и всевозможными ограничениями, в том числе прекращением кредитования, снабжения дефицитными материалами»⁵⁴⁸, -пишет ведущий знаток десятилетия Гимпельсон.

Со второй половины года началось постепенное сворачивание товарных бирж; вводился запрет на экспорт червонца и на операции с ним за границей, что стало решающим шагом к отмене конвертируемости рубля. Антинэповская кампания началась и в СМИ. Частная торговля все чаще клеймилась как спекуляция. Ранее утвержденные темпы экономического роста представлялись явно недостаточными. Молотов писал Сталину 5 сентября: «...Считаю принятый Госпланом план бесхребетным... Жаль, нет тебя и Рыкова. Последнему, по-моему, нельзя было уезжать в момент обсуждения контрольных цифр на месяц! Буду гнуть - за индустриализацию, за снижение цен, подрыв частника, за сокращение госаппарата, за резервы»⁵⁴⁹. 20 сентября Политбюро под председательством Молотова приняло сомнительное с точки зрения рыночной экономики, но давно отстаивавшееся левыми предложение о значительном повышении заработной платы рабочим в промышленности. «Насчет зарплаты вышло у вас, кажется, недурно. Важно, чтобы низшие слои получили что-нибудь ощутительное»⁵⁵⁰, - хвалил Сталин своего заместителя.