Молотов. Наше дело правое [Книга 1]

- В теперешних условиях в Советах должны быть и недовольные. Мы не хотим, чтобы в Советах были одни коммунисты. Надо, чтобы в Советах был большой процент беспартийных. Мало этого: если бы мы составили Совет из одних квалифицированных рабочих, хорошо бы это было? Нет, это было бы плохо, надо, чтобы в Совете были и неквалификационные рабочие... Совет из казенных депутатов плох, но и из довольных он тоже плох⁵⁶⁴.

Февральский пленум взял курс на административное уменьшение цен, чему должно было также помочь снижение себестоимости и отпускных цен на предприятиях. Рекомендовалось ввести общественный контроль над торговлей с привлечением Советов, рабоче-крестьянских инспекций, Наркомторгаи проф-

союзов. То есть ценам приказано было упасть - по указанию из Центра и под контролем общественности. Пленум поручил Политбюро ускорить разработку ориентировочного пятилетнего плана, что Молотов теперь вполне поддерживал: «Нам необходим по крайней мере пятилетний план развития промышленности для того, чтобы ориентироваться, как в этом году мы должны развивать нашу промышленность, куда направлять деньги, на какие отрасли, какие районы поднимать, какую промышленность обновлять, какие новые заводы строить»⁵⁶⁵.

Причины для очередного тура внутрипартийной схватки и для окончательной утраты Сталиным и Молотовым какого-либо благодушия обнаружились в основном на берегах Туманного Альбиона. 23 февраля 1927 года последовала «нота Чемберлена», в которой советское правительство обвинялось во вмешательстве во внутренние дела Великобритании и предупреждалось о возможном разрыве в связи с этим дипломатических отношений⁵⁶⁶. Это заявление было встречено потоком информации о зловещих замыслах Лондона, что внутри СССР сдетонировало кампанию «военной опасности». «Население старалось запастись предметами первой необходимости: солью, керосином, мукой и т. д.»⁵⁶⁷. Тема «военной угрозы» дала повод оппозиции начать кампанию против недостаточности оборонных усилий, которые мог бы обеспечить творец Красной Армии Троцкий, и против защищаемого сталинистами Генерального совета профсоюзов, не сказавшего ни слова в осуждение «ноты Чемберлена»⁵⁶⁸.

Добавился Китай, где не без усилий англичан была создана 300-тысячная «армия умиротворения государства» под командованием Чжан Цзолина, выступившая против армии Чан Кай-ши, а в Шанхае стали сосредоточиваться британские, американские, французские и японские военнослужащие. 6 апреля с благословения англичан чжанцзолиновцы захватили советское постпредство в Пекине, за этим последовали нападения на советские консульские учреждения в Шанхае, Тяньцзине и Гуанчжоу. Чан Кашли, оказавшись на пороге столкновения с войсками великих держав, меньше всего был готов терпеть какую-либо оппозицию в собственном Гоминьдане. 12 апреля, договоривпшсь с представителями западных стран о невмешательстве, он предпринял меры по разоружению рабочих отрядов, связанных с компартией, и развязал полноценный «белый террор». Гоминьдан раскололся: близкий Коминтерну и КПК Уханьский центр исключил Чан Кайши из партии, а он в ответ создал в Нанкине правительство правого Гоминьдана. Вся политика Москвы в Китае в течение нескольких дней пошла пра-

хом. Оппозиция в ВКП(б) сочла случившееся «Мукденом» для сталинской группировки.

К апрельскому пленуму ЦК Зиновьев написал пространные «Тезисы по китайскому вопросу». Большинство согласилось их обсудить, но отвело на рассмотрение кризиса в Китае не более трех-четырех часов, причем по предложению Молотова соответствующее заседание не стенографировалось. Докладывал Рыков, и в результате все, кроме оппозиционеров, одобрили политику Политбюро. Тезисы Зиновьева даже не раздали. Решениями Политбюро советские военные советники были отозваны из ставки Чан Кайши и частей НРА и прикомандированы к Национальному правительству в Ухане. Связи Москвы и Коминтерна с той частью Гоминьдана, которая примкнула к нанкинскому правительству, прекратились.

Между тем 11 мая в Лондоне полиция заняла помещения торговой делегации СССР и акционерного общества «Аркос». Политбюро создало комиссию в составе Сталина, Молотова, Бухарина, Рыкова, Томского (при обязательном участии Литвинова и Карахана) для принятия «от имени Политбюро всех тех мер, которые являются необходимыми в связи с лондонским налетом»⁵⁶⁹. Решения этой комиссии будут иметь далекоидущие последствия. 23 мая британский кабинет единогласно принял решение о разрыве дипломатических отношений с СССР и аннулировании двустороннего торгового соглашения. 24 мая на заседании пленума ИККИ, где Троцкий и Зиновьев громили Политбюро, появился Сталин: «Создается нечто вроде единого фронта от Чемберлена до Троцкого»⁵⁷⁰. Тот в ответ заявил, что «никто не помог Чемберлену сильнее, чем Сталин с его ложной политикой, особенно в Китае»⁵⁷¹.