Молотов. Наше дело правое [Книга 1]

Распространена точка зрения о том, что сталинская группировка раскручивала тему «военной опасности» с целью использовать ее против троцкистско-зиновьевской оппозиции. Однако «военную тревогу» левая оппозиция трубила гораздо сильнее, чем Политбюро, обвиняя именно сталинистов в недооценке опасности нападения на СССР и в недостаточности оборонных усилий. Эта тема - помимо термидорианского перерождения - отчетливо звучала, когда в июне 1927 года Зиновьева и Троцкого вызвали сначала на комиссию ЦИКа, а затем и на президиум ЦКК с намерением исключить обоих из состава ЦК ВКП(б)⁵⁷⁹. Центральная контрольная комиссия приняла решение рекомендовать следующему пленуму ЦК исключить Троцкого и Зиновьева из своих рядов. Но Сталин, ознакомившийся на отдыхе со стенограммой рассмотрения дела, остался крайне недовольным, о чем и сообщал Молотову: «Допрашивали и обвиняли не члены ЦКК, а Зиновьев и Троцкий... Позор! Неужели эту “стенограмму” отдадут в руки Троцкому и Зиновьеву для распространения*. Этого еще не хватало»⁵⁸⁰. Стенограмма у оппозиционеров окажется.

Лето вновь прошло в борьбе, где в центре был опять Китай. О значении темы говорит хотя бы тот факт, что ей посвящено больше 90 процентов всей переписки 1927 года между южной резиденцией Сталина и снова находившимся на хозяйстве в Москве Молотовым. Поначалу оставалась в силе линия Политбюро об участии КПК в левогоминьдановском уханском национальном правительстве при финансовой поддержке из Москвы⁵⁸¹. Но становилось очевидным, что и новая линия не приносит успеха. «Боюсь, что Ухан сдрейфит и подчинится Нанкину, - делился Сталин своими опасениями с Молотовым 27 июня. - Но нужно всемерно настаивать на неподчинении Ухана Нанкину, пока есть возможность настаивать»⁵⁸². Опасения генсека были не беспочвенными. Командующий войсками

уханского правительства Фэн Юйсян договорился с Чан Кай-ши о совместных действиях. Политбюро сочло заключенный Фэном «блок с изменником Чан Кайши» ударом в спину революции⁵⁸³. Оппозиция протестовала против «сокрытия правды» о событиях в Китае и требовала немедленного выхода КПК из Гоминьдана.

Политбюро фактически согласилось с левыми в необходимости выхода КПК из уханского национального правительства⁵⁸⁴. Это отступление ПБ не очень понравилось Сталину: «Значит, оппозиция доняла-таки Бухарина и Молотова потоком новых “тезисов”, и они поддались, наконец, шантажу... Но другого пути нет, и - все равно - в конце мы должны были прийти к этому пути»⁵⁸⁵.

11 июля 1927 года Сталин вновь писал Молотову о китайских делах: «Я думаю, что скоро придется поставить вопрос о выходе из ГМД. Почему - расскажу по приезде»⁵⁸⁶. Однако события опережали политиков. 15 июля уже в самом Ухане левые гоминьдановцы развязали «белый террор» против коммунистов. Троцкистско-зиновьевская оппозиция после этого уже не замолкала ни на день, клеймя провалы сталинской стратегии и тактики. На этом фоне в ПБ было направлено заявление группы высших военачальников - Муралова, комкора Витовта Путны, военного советника в Китае Виталия Примакова и многих других, которые солидаризировались с оппозицией и объявляли неадекватной всю политику военного строительства. На июльско-августовском (1927 года) пленуме ЦК уже первые голосования - о снятии с обсуждения вопроса об исключении из ЦК Троцкого и Зиновьева и рассмотрении по существу заявления 83-х (предложения Раковского и Пятакова) - выявили расстановку сил: у левых -13 голосов. Склока шла беспрецедентная.

Бухарин вместе с Чичериным выступал содокладчиком по основному вопросу - о международном положении и угрозе войны.

-Я считаю, что настоящая защита СССР заключается в том, чтобы прежде всего в среде коммунистов сломать хребет тем, кто говорит о термидорианстве, о вырождении ГПУ и нашей Красной Армии.

- Лжете как бесчестный каналья! - кричал Троцкий Ворошилову.

- Сами вы каналья и отъявленный враг нашей партии, - не оставался в долгу нарком обороны⁵⁸⁷.

Тяжелая артиллерия пошла в ход 1 августа, когда Троцкий представил доклад «О военной опасности и политике обороны», а Сталин ответил речью «Международные отношения и оборона СССР». Если генсек излагал больше теорию вопроса, Молотов развил мысль о пораженчестве оппозиции:

- Троцкий не находит ничего лучшего, как сказать, что в тот момент, когда войска империалистов будут в восьмидесяти километрах от Москвы, надо ударить со всей решительностью против политики партии, якобы недостаточно твердой, якобы недостаточно смелой, якобы недостаточно левой - значит, докатиться до пораженческой идеологии⁵⁸⁸.