Молотов. Полудержавный властелин

— Не то говоришь, не то, повторяешь чужие слова!

— Хлеб — это необходимость, земля должна быть с хлебом.

— Открыл истину: хлеб — необходимость! — усмехается Молотов. — Надо прежде всего империализм разгромить — вот это главное!

— Сталин — он беспокоился о земле, — не унимается Малашкин.

…Никто из стариков не сдается, и я перевожу разговор на другую тему — о своей недавней поездке в Магнитогорск, где на месте срытой Магнитной горы возникла впадина, и ее называют «Могилой Гитлера»…

06.03.1981

…Молотов еще держится довольно крепко. Малашкин начал заметно сдавать. В одну из последних встреч в 1982 году он посоветовал мне отнести стихи в журнал «Прожектор». Я заметил, что «Прожектор» уже много лет как не выходит.

— Неужели? А «Нива»?

— И «Нива» тоже.

Малашкин посоветовал мне позвонить Андрею Белому:

— Ты ему непременно понравишься!

Удивился, узнав, что тот давно умер… Дома подарил мне его книгу стихов «Пепел» — теперь библиографическую редкость…

12.03.1982

Пантелеймон Романов

— Знаете ли вы Пантелеймона Романова? — спрашиваю Молотова.

— Знал. В компаниях с ним бывал. У него есть рассказ «Родной язык» — о человеке, который все время матерится.

— Как вы его оцениваете, Романова?

— Посредственный. Беспартийный… Но я мало его знал.

— И все-таки он хороший писатель, — утверждаю я.

— Горький его поддерживал.

— Назвал его «красным Бальзаком». При жизни — собрание сочинений в двенадцати томах. Его никто не трогал, он незаметно умер в Москве, кажется, перед войной. Мне рассказывали, что Сталин дал указание его не издавать.

— Я не исключаю, — говорит Молотов. — В нем все-таки мещанского много.

10.03.1977

Повесть Василия Быкова

— Я закончил читать большую повесть Василия Быкова… Способный он человек, но Советскую власть не признает.

Я читал «Мертвым не больно». Роман. Мне показалось, что он объясняет все наши жертвы в войне — там такое стечение обстоятельств, что люди гибнут ни за что ни про что, по вине одного дурака, одного негодяя — его так воспитало время, Сталин, советская действительность, что другим он быть не может. Он губит людей, попадает в плен и в плену ведет себя очень подло.

И тут тоже очень хорошая девушка показана, которой дают задание какое-то для партизанского отряда. А за ней бежит один партизан. Они сходятся на дороге. Начало 1943 года. Он не верит в Советскую власть. А та — молодец. Но чтоб он где-то ей упомянул о Советской власти, о колхозной жизни — как будто никакой революции не было…

26.08.1979

Говорим о литературе

— Залыгин — интересно, но бесперспективно. Едва ли стоит читать. Исторически не мешает познакомиться. Каждая вещь имеет свой интерес, но не каждая вещь помогает жить дальше, развиваться.

Есть ненависть, которая мешает чувствовать.

Мало революционности в молодежи сейчас.

Революционные качества разнообразны, как и реакционные, но гораздо богаче. Очень развито мещанство, приспособление.

Что ему книжка последняя скажет,
То ему на сердце прямо и ляжет,

— говорит Молотов.

20.72.1977

Валентин Распутин

— С кем из писателей встречаетесь? — обычный вопрос Молотова.

— Многих вижу. Распутина видел недавно.

— Он каких настроений? Пессимистических?

— Нет, он борется сейчас за сибирские реки, против поворота их в Среднюю Азию. Ездил в Москву, пытался к министру пробиться. Пропадет Сибирь без этих рек. А азиаты требуют себе — у них не хватает воды.

— В том-то и дело. Трудностей много.

— Байкал погубили, комбинат построили. Мне космонавты рассказывали, что из космоса на Байкале видна черная полоса — вопреки очистным сооружениям. Я туда ездил недавно, это недалеко от тех мест, где вы были в ссылке.

— Конечно. Правильно. Я был недалеко от Иркутска. А что нового написал Распутин?

— Повесть «Пожар». Я еще не читал.

— Он укрепляет кое в чем надежду, что вернемся в основном к старому, — утверждает Молотов.

— Но у сибиряков есть основания — у них крестьяне до революции жили зажиточно.

— Правильно.

— Не сравнить со средней полосой.

— Верно.

— Богато жили.

— Там кулаков было немало. Они целину-то осваивали. Такие вот дела, — говорит Молотов.

07.02.1986

«Нельзя сословным способом подходить…»

— Андрей Белый ко мне приходил, — говорит Молотов. — Андрей Белый — это крупный писатель. Ненадолго зашел, когда я был Секретарем ЦК в 1921 году. Так сказать, общее впечатление я о нем имею, но я его мало читал. Малашкин его высоко очень ценит.

— В свое время, говорят, Малашкину влетело…

— Пожалуй, в какой-то мере… У него была повесть «Луна с правой стороны». О молодежи. Я его критиковал за эту вещь. Народное есть такое предание: если луна с правой стороны — это к счастью. Он писал стихи в 1919 году и в двадцатом году немножко, а потом он на прозу перешел.

— А Блока вы не видели?