Момент

Б, которая на несколько лет моложе меня, сказала, что я должна быть рада, что ни к чему не привязана. «Но я хочу быть к чему-нибудь привязанной», – отвечаю я. Я слишком долго была легкомысленной и ветреной. Я хочу принять решение и придерживаться его. Я устала оттого, что у меня всегда есть возможность выбора. Давайте сюда привязь, я готова.

И вот я онлайн пытаюсь открыть счет в немецком банке, получить ИНН и найти бойфренда. В этом городе много одиноких людей: вечные подростки, сорокалетние студенты, тусовщики и музыканты, уставшие от Лондона или Нью-Йорка.

Однажды в субботу вечером на меня накатывает одиночество, и тут я понимаю, что за пределами моей комнаты существует целый город: похожие спальни, в которых есть другие люди, чувствующие себя так же, как я. Я видела их мельком, когда ехала в наземном метро. Они не узнают, что я тоже здесь, если я не сообщу им об этом. На мгновение я чувствую себя хозяйкой своей судьбы. У меня уже есть профиль на сайте знакомств, но сейчас я буду смелой. Я ввожу в анкету свои требования: пол, местоположение, возрастной диапазон. Благодаря алгоритмам этот сайт определяет, каких потенциальных партнеров мне показывать; он постоянно обновляет информацию обо мне и знает меня лучше, чем я сама.

Я отправляю несколько сообщений. Я воодушевлена, открыта и оптимистична. Меня поражает контраст между легковесностью моих реплик – «Привет, мне нравится твой профиль!» – и их весомыми смыслами: хотим ли мы, два незнакомца, стать самыми важными людьми друг для друга? Зарегистрироваться на сайте – значит сделать себя уязвимым, признать в себе желание и неудовлетворенность. Смельчаки! Когда ищешь любовь в интернете, каждое новое сообщение может стать тем, которое всё изменит.

Я начинаю называть некоторых птиц немецкими именами: Amsel, Rotmilan, Nachtigall. Я слушаю смех зеленого дятла. Из своей спальни я слышу сорок, больших синиц, воробьев и серых ворон. Некоторые виды животных питаются тем, что мы выбрасываем. Урбанизация затрагивает не только людей, но и животных. В городе есть млекопитающие: лисы и дикие кошки. Есть кролики, ежи и куницы. Они живут в водостоках и на крышах, прячутся в темноте, там, куда мы не смотрим.

Кажется, у всех здесь «проекты». Проект Б – собрать людей в художественной галерее, чтобы они молча сидели на полу и читали свои книги. Проект Б – поплавать в пятидесяти двух озерах, окружающих Берлин, по одному на каждую неделю в течение года. Проект Б – секс-вечеринки. Мой проект – найти енота и любовника.

Еноты родом не из Европы, но последние пятьдесят лет они живут и размножаются здесь, в Берлине, как дикие. В городе их тысячи.

Больше всего сообщений я получаю в пятницу вечером. Мы одни, освещенные экраном, и впереди ждут внезапно пустые выходные. Мне приходили сообщения от женатых мужчин, от мужчин, фетишизирующих высоких женщин, от жителей Кройцберга, Миннесоты, Стамбула и Кабо-Верде. Какой-то незнакомец прислал мне свои фотографии в обнаженном виде, и я не могу сказать, что они были неуместны. Иногда я отвечаю и даже предлагаю встретиться.

По дороге к назначенному месту я нервничаю, но оказывается, что человек, с которым я встречаюсь, напуган еще больше, чем я. Если бы я хотела, я могла бы его растерзать.

В тайском ресторане он охотно рассказывает мне о своих специфических интересах (Таджикистан, горячая йога). Мы прощаемся, и я понимаю, что страшно устала от попыток дать собеседнику представление обо всех аспектах своей личности и принять его личность. Я понимаю, что мне понадобится больше стойкости и сдержанности.

Я знакомлюсь с диджеем, который работает в модном баре; у него классная прическа, и лет в двадцать он бы мне понравился. Он говорит мне, что ему сложно доводить начатое до конца. Но когда он садится рядом со мной, я понимаю, как сильно нуждаюсь в физической ласке. Я бы поцеловала его, если бы он захотел. Мое тело уже много лет так одиноко.

Мне просто нужно плечо, на которое я смогу опереться.

Я слышала разные истории о происхождении енотов в Берлине: они потомки либо домашних животных, которых держали американские солдаты, либо животных, сбежавших со звероферм во время бомбежек. Я разговариваю с Дерком, городским лесничим, работающим на правительство, и он рассказывает мне правду: в 1945 году, после войны, звероферма на северо-востоке Берлина не могла прокормить енотов, поэтому решила выпустить их на свободу. Примерно в то же время к югу от города некоторое количество енотов выпустили для охоты. Две группы смешались и сегодня сформировали популяцию Берлина. По оценкам Дерка, сейчас в городе проживает не менее восьмисот семейств.

Я спрашиваю всех, кого встречаю, не видели ли они енота. Б работает в баре и возвращается домой поздно ночью, поэтому видел, как они бегают под машинами возле мусорных баков. Б заметил енота, когда писал в дальнем углу сада. Б видел енота на балконе двенадцатого этажа.